JК
Колесо племени майя :: Дорофеев Александр
Страница: 4 из 145Высокие надстройки на корме приподнялись и, сметая все, устремились по палубе к носу. Одна за другой рухнули четыре мачты.
Белая пена клокотала вокруг, поглощая людей, криков которых не было слышно. И поэтому, несмотря на грохот бури, казалось, что нависла страшная тишина.
И время вроде бы замерло. Или, скорее, настолько растянулось, что вот-вот должно было, словно канат, лопнуть – прерваться навсегда.
Почти для всей команды, включая капитана, так оно и случилось. Навеки они упокоились среди обломков каравеллы, у подножия рифов, 18 августа 1511 года от рождества Христова, как раз накануне праздника Преображения Господнего.
Однако два человека очнулись ранним утром в лодке.
Одного звали Гереро, другого – Агила.
Ну, кому как не им суждено было выжить в кораблекрушении! С такими-то именами, Гереро и Агила, которые означают в переводе с испанского – Воин и Орел!
Впрочем, они еще ничего не понимали – что произошло? где? почему? – настолько все преобразилось.
Молчаливо оглядывались, щурились, потягивались. Даже позевывали.
Восходило ясное мягкое солнце, и бирюзовое море тихо лепетало за бортом, вроде бы извиняясь за вчерашний скандал.
Лишь обрывки паруса, свисавшие с мачты, да вода в пять ладоней по дну лодки напоминали о шторме.
Агила приподнялся, и тут же что-то живое прытко охватило его ладонь, словно в рукопожатии.
Белая пена клокотала вокруг, поглощая людей, криков которых не было слышно. И поэтому, несмотря на грохот бури, казалось, что нависла страшная тишина.
И время вроде бы замерло. Или, скорее, настолько растянулось, что вот-вот должно было, словно канат, лопнуть – прерваться навсегда.
Почти для всей команды, включая капитана, так оно и случилось. Навеки они упокоились среди обломков каравеллы, у подножия рифов, 18 августа 1511 года от рождества Христова, как раз накануне праздника Преображения Господнего.
Однако два человека очнулись ранним утром в лодке.
Одного звали Гереро, другого – Агила.
Ну, кому как не им суждено было выжить в кораблекрушении! С такими-то именами, Гереро и Агила, которые означают в переводе с испанского – Воин и Орел!
Впрочем, они еще ничего не понимали – что произошло? где? почему? – настолько все преобразилось.
Молчаливо оглядывались, щурились, потягивались. Даже позевывали.
Восходило ясное мягкое солнце, и бирюзовое море тихо лепетало за бортом, вроде бы извиняясь за вчерашний скандал.
Лишь обрывки паруса, свисавшие с мачты, да вода в пять ладоней по дну лодки напоминали о шторме.
Агила приподнялся, и тут же что-то живое прытко охватило его ладонь, словно в рукопожатии.