JК
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер :: Гофман Эрнст Теодор
Страница: 1 из 28---------------------------------------------
Гофман Эрнст Теодор Амадей
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер
Эрнст Теодор Амадей Гофман
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Маленький оборотень. - Великая опасность, грозившая пасторскому носу.
Как князь Пафнутий насаждал в своей стране просвещение, а фея
Розабельверде попала в приют для благородных девиц.
Недалеко от приветливой деревушки, у самой дороги, на раскаленной солнечным зноем земле лежала бедная, оборванная крестьянка. Мучимая голодом, томимая жаждой, совсем изнемогшая, несчастная упала под тяжестью корзины, набитой доверху хворостом, который она с трудом насобирала в лесу, и так как она едва могла перевести дух, то и вздумалось ей, что пришла смерть и настал конец ее неутешному горю. Все же вскоре она собралась с силами, распустила веревки, которыми была привязана к ее спине корзина, и медленно перетащилась на случившуюся вблизи лужайку. Тут принялась она громко сетовать.
- Неужто, - жаловалась она, - неужто только я да бедняга муж мой должны сносить все беды и напасти? Разве не одни мы во всей деревне живем в непрестанной нищете, хотя и трудимся до седьмого пота, а добываем едва-едва, чтоб утолить голод? Года три назад, когда муж, перекапывая сад, нашел в земле золотые монеты, мы и впрямь возомнили, что наконец-то счастье завернуло к нам и пойдут беспечальные дни.
Гофман Эрнст Теодор Амадей
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер
Эрнст Теодор Амадей Гофман
Крошка Цахес, по прозванию Циннобер
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Маленький оборотень. - Великая опасность, грозившая пасторскому носу.
Как князь Пафнутий насаждал в своей стране просвещение, а фея
Розабельверде попала в приют для благородных девиц.
Недалеко от приветливой деревушки, у самой дороги, на раскаленной солнечным зноем земле лежала бедная, оборванная крестьянка. Мучимая голодом, томимая жаждой, совсем изнемогшая, несчастная упала под тяжестью корзины, набитой доверху хворостом, который она с трудом насобирала в лесу, и так как она едва могла перевести дух, то и вздумалось ей, что пришла смерть и настал конец ее неутешному горю. Все же вскоре она собралась с силами, распустила веревки, которыми была привязана к ее спине корзина, и медленно перетащилась на случившуюся вблизи лужайку. Тут принялась она громко сетовать.
- Неужто, - жаловалась она, - неужто только я да бедняга муж мой должны сносить все беды и напасти? Разве не одни мы во всей деревне живем в непрестанной нищете, хотя и трудимся до седьмого пота, а добываем едва-едва, чтоб утолить голод? Года три назад, когда муж, перекапывая сад, нашел в земле золотые монеты, мы и впрямь возомнили, что наконец-то счастье завернуло к нам и пойдут беспечальные дни.