Маёрат   ::   Гофман Эрнст Теодор

За десертом мыбеспрестанно чокались, и, как случается со мной при таком расположении духа, я был необыкновенно весел и шумлив. Слуга поднес мне тарелку, где лежало несколько конфет, промолвив: "От фрейлейн Адельгейды". Я взял и тотчас приметил, что на одной конфете серебряным карандашиком было нацарапано: "А Серафина?" Кровь закипела в моих жилах, я взглянул на Адельгейду; она посмотрела на меня с чрезвычайно хитрым и лукавым видом, взяла стакан и сделала мне знак легким наклонением головы. Почти невольно я еле слышно пробормотал: "Серафина",- взял стакан и одним духом осушил его. Взор мой был устремлен к Серафине, я заметил, что и она в эту минуту выпила свой стакан и ставила его на стол - взоры наши встретились, и какой-то злорадный демон шепнул мне на ухо: "Несчастный, ведь она любит тебя!" Кто-то из гостей встал и, следуя северному обычаю, провозгласил здоровье хозяйки дома,- стаканы ликующе зазвенели. Восторг и отчаяние разрывали мое сердце, вино горело во мне, все закружилось вокруг меня; казалось, я должен был на глазах у всех броситься к ее ногам и испустить дух! "Что с вами, приятель?" Вопрос моего соседа образумил меня, но Серафина исчезла. Встали из-за (*65)стола. Я хотел удалиться, но Адельгейда задержала меня, она говорила бог весть о чем - я не слышал ее, я не понимал ни слова. Она взяла меня за руки и с громким смехом крикнула мне что-то в ухо. Меня словно поразил столбняк - я был нем и недвижим.