JК
Милый Эп :: Михасенко Геннадий
Страница: 142 из 182Это доконало Авгу. Он сел на стул и, подняв брови так, что они исчезли под низким чубчиком, спросил:
– А я?
Ему, наверно, почудилось, что я на полных парусах уношусь в какой-то новый мир, умный и блистательный, а он, как дурак, остается в старом, замшелом мире.
– Что, и ты хочешь?
– Конечно!
– Хм!.. Вообще-то я думал о тебе, но потом закрутился. А раз так – давай!.. Для затравки выучим «Вечерний звон». Помнишь мотив? – И я, задрав голову, сведя брови и нежно дирижируя, тихо запел: – Those evening bells…
– Бэм-м, бэм-м!..
– Those evening bells…
– Ол райт! И на экзамене выдадим дуэт!
Шулин просиял.
– А этих леденцов не дашь?
– Каких?
– Бумажек со словами?
– Дам.
Я принес ему с полсотни уже выученных слов и высыпал в плотно, как для воды, стиснутые ладони. Шевеля толстыми губами, Шулин прочел про себя несколько фраз и усмехнулся:
– Леденцы!.. Сам додумался?
– Валя.
– Ах, эта птичка?
– Ты брось птичкать, – нахмурившись, заметил я. – Я же тебе говорил, что она сестра Светланы Петровны. И знаешь, как жарит по-английски?.. Вот и помогает двоечнику.
– Коню понятно, айлавью! – сказал Авга, пряча бумажки. – Везет же людям! Даже когда двойка – везет!.. А тут хоть бы маленький айлавьюнчик блеснул!
– Блеснет! – утешил я. – скажи вот лучше, что такое «сын свинью».
– Как – что такое?
– Ну, как это перевести на русский?
– Сын свинью-то?.. А что переводить, когда уже переведено.
– А я?
Ему, наверно, почудилось, что я на полных парусах уношусь в какой-то новый мир, умный и блистательный, а он, как дурак, остается в старом, замшелом мире.
– Что, и ты хочешь?
– Конечно!
– Хм!.. Вообще-то я думал о тебе, но потом закрутился. А раз так – давай!.. Для затравки выучим «Вечерний звон». Помнишь мотив? – И я, задрав голову, сведя брови и нежно дирижируя, тихо запел: – Those evening bells…
– Бэм-м, бэм-м!..
– Those evening bells…
– Ол райт! И на экзамене выдадим дуэт!
Шулин просиял.
– А этих леденцов не дашь?
– Каких?
– Бумажек со словами?
– Дам.
Я принес ему с полсотни уже выученных слов и высыпал в плотно, как для воды, стиснутые ладони. Шевеля толстыми губами, Шулин прочел про себя несколько фраз и усмехнулся:
– Леденцы!.. Сам додумался?
– Валя.
– Ах, эта птичка?
– Ты брось птичкать, – нахмурившись, заметил я. – Я же тебе говорил, что она сестра Светланы Петровны. И знаешь, как жарит по-английски?.. Вот и помогает двоечнику.
– Коню понятно, айлавью! – сказал Авга, пряча бумажки. – Везет же людям! Даже когда двойка – везет!.. А тут хоть бы маленький айлавьюнчик блеснул!
– Блеснет! – утешил я. – скажи вот лучше, что такое «сын свинью».
– Как – что такое?
– Ну, как это перевести на русский?
– Сын свинью-то?.. А что переводить, когда уже переведено.