Он упал на траву   ::   Драгунский Виктор

- Красивые.

- Все?

- Все.

- До одной?

- До одной!

- Врешь.

- Леша, - спросил я, - а ты кем работаешь? Кто ты?

- Я разнорабочий, - сказал он, - на заводе болванки таскаю. Делу еще не выучился. Года не те, на фронт и то года не подошли.

- Выучишься, - сказал Степан Михалыч, который, видно, слушал нас. Выучишься и будешь инженер или, как Тележка, - архитектор.

- Воевать нужно, - сказал Тележка. - Вам понятно? Нужно воевать, а мы что? Грыжевик да хромой, младенец да старик, да изжога...

- Не скажи, - сказал Степан Михалыч. - Ты, может, и грыжевик, а я изжога, а мы все равно дело сделаем. Мы свое дело сделаем. Не скрипи, Телега.

- Я не скриплю, - сказал Тележка. - Не в том дело, Просто хочется дать больше, чем можешь, понял? Больше и еще в два раза больше.

- Это-то я понял, как не понять. Это в тебе душа горит, рвется душа! Это понятно, это я вижу!

- Все-то вы видите, все-то вы знаете, дорогие наши Степаны Михалычи, вздохнул Тележка. - Не вахтер с "Самоточки", а чистый профессор кислых щей. Все про людей понимает.

- Не строй из себя, - сказал Степан Михалыч. - Брось смешки. Не глупей вас.

- Да нет, я серьезно, - сказал Тележка и снова вздохнул. - Может, поспим?

- Пора, верно, - сказал Степан Михалыч. - Мить, ты что, уснул, что ли?

- Да нет, - сказал я, - нога болит.

- А ты где ее взял... эту твою... хромость-то? - деликатно, боясь обидеть, спросил Лешка.

- В детстве. Машиной стукнуло...

- Беда, - сказал Степан Михалыч.