Страница:
126 из 128
— С чего это ты так раскричался? Что тебе надо, скажи на милость?
— Пить, — ответил Кико, сразу успокоившись, потому что при свете, в привычном присутствии Доми черт снова стал ангелом-хранителем, а Маврик — зеленым пластмассовым горшком, и когда Доми вернулась и сказала ему: «На, пей», он отхлебнул глоток и сказал: «Да, Доми», и Доми проворчала: «Больше не проси ни пить, ни чего другого, я не приду, так и знай», и он ответил: «Да, Доми», упал на постель и поскорее зажмурился, чтобы не видеть, как наступит темнота, но, услышав хлопок двери, приоткрыл один глаз и в полумраке различил Лонхиноса с огромным шприцем в руке, а позади Солдата — тот присел на корточки, сжимая кинжал: вот-вот кинется, — и, не в силах сдержаться, закричал снова:
— Вито!
Но при звуке его голоса Лонхинос начал двигаться, а Солдат выпрямляться, и Кико в ужасе натянул одеяло на голову и истерически заплакал, громко вскрикивая: «Вито, Вито, иди сюда», но в дверь снова вошла Доми, зажгла свет и встала возле кровати, скрестив руки на груди.
— Ну, объясни, что теперь тебе приспичило? — едко спросила она.
Лонхинос был уже не Лонхинос, даже отдаленно на него не походил — просто край стеллажа с кувшином наверху, а Солдат — тоже не Солдат, а кресло, обтянутое винилом, с его аккуратно сложенной одеждой, и Кико сказал:
— Хочу пи-пи.
— Да разве Вито тебя не ставила?
— Нет.
Доми подняла мальчика на ноги и поднесла зеленый пластмассовый горшок. Она терпеливо подождала.
— Сам видишь, — сказала она наконец, — две капли, вот и все. Главное, чтобы ты не намочил кровать, неряха.
|< Пред. 124 125 126 127 128 След. >|