Опальный принц   ::   Делибес Мигель

Голос проговорил чуточку строго, гнусаво, скучновато: «Для Хенуино Альвареса, которому выпало служить в Африке, по просьбе онсам знает кого, мы передаем песню «Когда я уехал из дому». Песня звучала тоже чуточку строго, глухо, горьковато, но Витора поднесла руки к груди и сказала:

— Ах, господи, прямо за сердце берет.

Кико подошел к ней.

— Это Фемио, Вито?

— Где, сынок?

— Ну этот, который поет.

— Нет, милый, но будто и вправду он.

Доми поднялась и взяла из вазы банан. Она была вся в черном — черное платье, черные чулки и башмаки — и дома подвязывалась белым передником. Снова усевшись, она посадила девочку на колени и проговорила с полным ртом:

— Ну, мне-то похуже, чем тебе. Мой уже не вернется.

Витора заволновалась:

— Ой, сеньора Доми, для этого вы уже старая.

— Я старая?

— А то нет?

Кико подошел поближе. Хуан снова уткнулся в «Зеленого Казака». Кико сказал:

— Доми, ты старая и скоро умрешь?

— Пошел отсюда! Господи, что за мерзкий ребенок! В уборную не хочешь?

— Нет, Доми.

— Запомни, сделаешь хоть каплю в штаны — тут же отрежу тебе дудушку, понятно?

— Да, Доми.

Внезапно глаза Кико прояснились.

— Доми, ты знаешь, Маврик умер, — сказал он.

— Маврик? Кот, что ли?

— Ага.

Доми повернулась к Виторе:

— Ну, старая ведьма, поди, на стенку лезет.

— Это уж точно.

— Какая ведьма, где ведьма, Вито? — затараторил Кико.

— Ох, да уберешься ты наконец? Дыхнуть человеку не дает, — и снова повернулась к Виторе: — Представляю, что там делается.