JК
По следам дикого зубра :: Пальман Вячеслав Иванович
Страница: 427 из 773Они тут же получили карту с участком для охраны по левому берегу Уруштена и лицензию на право охоты и отстрела за сезон трех косуль и медведя, конечно, за границей бывшей Кубанской охоты.
Слух об этом прошел по Псебаю, и вскоре ко мне домой пришли сразу семь человек. «Правление» вроде бы обрастало людьми. Хоть и небольшая, а все же помощь.
Прошла первая неделя мая. Данута вернулась. Она ласкала Мишаньку, вздыхала и гасила улыбку.
Дома спросила:
— Ты собираешься в горы?
— Через день-два.
— Я поеду с тобой. Проводишь до моих аптекарей, они работают за эстонским поселком. Эстонки давно знают толк в травах, но у них все это с мистикой, с тайнами, как волшебство. Есть, например, наговор в путь-дорогу с одолень-травой… — И, сдвинув брови, она произнесла нараспев и вполголоса: — «Одолень-трава! Одолей ты злых людей, лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили. Одолей мне горы высокия, долы низкия, озера синия, берега крутыя, леса темныя…» Ты знаешь, что это за одолень? Кувшинки озерные, по-нашему — лилии.
Вот тут-то я и вспомнил, что Улагай близко. Но Дануте не сказал, не растревожил. Провожу и все тропы осмотрю. Осторожность, и еще раз осторожность!
— Найду кувшинку, положу тебе лепестки в кармашек, и никакие злые люди моего мужа не тронут, — задумчиво произнесла Данута.
Читает она мои мысли!..
Выехали, как ездят на фронте: Василий Никотин сажен на двести впереди, с винтовкой на руке, потом мы с Данутой, ловко сидевшей на Кунице (мы все-таки поменялись лошадьми, Кунак для нее немного высоковат), а сзади, как охрана, ехал Саша Никотин и еще один егерь.
Слух об этом прошел по Псебаю, и вскоре ко мне домой пришли сразу семь человек. «Правление» вроде бы обрастало людьми. Хоть и небольшая, а все же помощь.
Прошла первая неделя мая. Данута вернулась. Она ласкала Мишаньку, вздыхала и гасила улыбку.
Дома спросила:
— Ты собираешься в горы?
— Через день-два.
— Я поеду с тобой. Проводишь до моих аптекарей, они работают за эстонским поселком. Эстонки давно знают толк в травах, но у них все это с мистикой, с тайнами, как волшебство. Есть, например, наговор в путь-дорогу с одолень-травой… — И, сдвинув брови, она произнесла нараспев и вполголоса: — «Одолень-трава! Одолей ты злых людей, лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили. Одолей мне горы высокия, долы низкия, озера синия, берега крутыя, леса темныя…» Ты знаешь, что это за одолень? Кувшинки озерные, по-нашему — лилии.
Вот тут-то я и вспомнил, что Улагай близко. Но Дануте не сказал, не растревожил. Провожу и все тропы осмотрю. Осторожность, и еще раз осторожность!
— Найду кувшинку, положу тебе лепестки в кармашек, и никакие злые люди моего мужа не тронут, — задумчиво произнесла Данута.
Читает она мои мысли!..
Выехали, как ездят на фронте: Василий Никотин сажен на двести впереди, с винтовкой на руке, потом мы с Данутой, ловко сидевшей на Кунице (мы все-таки поменялись лошадьми, Кунак для нее немного высоковат), а сзади, как охрана, ехал Саша Никотин и еще один егерь.