По следам дикого зубра   ::   Пальман Вячеслав Иванович

Загрохотало, засвистело, заварилась такая каша, что лес и горы просто стонали. Повалил снег, и дикая метель сплошной, жуткой непроглядностью завесила горы. Небо и земля исчезли. Только белая муть. И так — целую неделю.

К счастью, до вселенского шторма мы успели перебраться на кишинский кордон. Уставшие, притихшие, сидели возле печки, благодарили свою судьбу и с уважением смотрели на поленницу дров, заранее приготовленную Борисом Артамоновичем.

4



В Кишинской долине снегу навалило аршина на полтора, а местами и больше. Не пышного, не легкого, а уже переметенного ветрами, уплотненного сыростью. Проваливаешься по пояс, а внизу мокреть, прилипчивый холод.

Ладно, есть дрова и кое-какие продукты. Можно отсидеться. А вот при мысли об Алексее Власовиче делалось тревожно. Где он со своим племянником? Успели дойти до кордона или буря застала их на дороге? Не узнать. От Киши на Умпырь не пройти. От Псебая тем более. А ведь дома у меня тоже беспокоятся: пропал…

Лес как вымер. Стоит нахохлившийся от лохмотьев снега на каждой пихте, на дубах, не успевших сбросить бурый лист. Подлесок чуть не до земли согнулся под тяжестью снега. Ловушки с пустотами внизу подстерегали неосторожного на каждом шагу.

Всему зверю плохо. Под таким снегом никакой травы не найдешь. Выдувов тоже нет, разве только в скальном районе, где шквал мотовал сильнее и мог обнажить какие-то склоны. Но эта зона для туров и серн. Ни зубры, ни олени наверх не пойдут. Их дом — лес и луга.