Повесть о фронтовом детстве   ::   Семяновский Феликс Михайлович

Послышался непонятный звук: будто надо мной повис огромный рой пчёл и грозно, медленно жужжал, перед тем как наброситься на меня. Жужжание перебивали удары в стену хаты. Осколки! Это они.

Опять снаряд! Ещё! Ещё!

Я вжался в землю. Стиснул зубы.

Новый взрыв! Сейчас ещё прилетит!

Нет. Не летит… Не летит…

Я поднял голову и встретился глазами с дядей Васей.

– Жив?

Я смотрел на него и ничего не мог ответить. В ушах звенело, кружилась голова. Дядя Вася встал, стряхнул с себя землю. Я тоже поднялся. Вокруг дымились глубокие воронки. Стена хаты была заляпана горелой землёй и песком. В ней торчали осколки. Осколки валялись и на траве. Сильно пахло взрывчаткой. Стлался пороховой дым.

– Пронесло вроде, – сказал дядя Вася и вдруг спохватился: – А кони-то как?

Он побежал к сараю и вскоре вернулся довольный:

– Целы лошадки. Привыкли. Понимают, что стоять надо смирно, а не бегать под огнём.

Дядя Вася вытащил из кармана кисет, начал скручивать цигарку. У него дрожали руки. Он стал высекать огонь, но кресало никак не попадало на кремень. Дядя Вася виновато посмотрел на меня и перевёл дыхание. Наконец жгут затлел. Дядя Вася прикурил большой затяжкой. А я вдруг плюхнулся на землю и засмеялся.

Из-за высоты появились разведчики. Они торопливо шли прямо по полю. А когда увидели нас, то, точно по команде, глубоко выдохнули.

– Всё в норме? – спросил Пётр Иваныч.

– Целёхоньки, – ответил дядя Вася улыбаясь.

– Глядим, фрицы по вас лупят, лупят.