Повесть о фронтовом детстве   ::   Семяновский Феликс Михайлович

Я юркнул в сени, заглянул в комнату. Петра Иваныча не было. Я выскочил, завернул за угол и помчался к переднему краю.

Я приметил телефонный провод, который тянулся от штаба полка к высоте. Надо держаться его – он обязательно приведёт туда, куда надо. Я миновал высоту, побежал по полю. Вокруг стало беспокойнее. Даже воздух здесь был какой-то другой.

Рядом со мной ударилась в землю пуля и подняла полоску пыли. Другая просвистела мимо и взбила пыль. Потом ещё несколько… Но я не испугался. Пётр Иваныч учил: ту пулю, которая в тебя попадёт, всё равно не услышишь, смерть тихо ходит. Раз услышал, что просвистела, значит, миновала, на неё не оглядывайся, делай своё дело.

Я бежал, потом шёл, потом снова бежал, а переднего края всё не было. Хорошо, что я догадался держаться провода, а то заблудился бы. Здесь столько было всяких дорожек, что попробуй угадай, какая из них правильная. А спросить некого. Ни одной живой души не видно.

Провод привёл меня в лощину. Она вытянулась к переднему краю. В середине она разделялась, и слева я увидел миномётчиков. А провод полз вперёд. На самом выходе из лощины в окопе стояла пушка – «сорокапятка». Сверху её укрывала маскировочная сетка с вплетённой травой. Эти пушки всегда воевали вместе с пехотой. Они били по немецким танкам прямой наводкой. Их ещё называли «Прощай, Родина». Говорили, что с ними долго не навоюешь – или убьют тебя, или ранят.

Провод потянулся в ход сообщения. Я лихо, по-фронтовому вскочил в него.