JК
Приказ самому себе :: Дьяконов Юрий Александрович
Страница: 9 из 332А синички так привыкли к нему, что каждое утро стучали в стекло носами и звали тоненько: «Пи-ить! Пи-ить! Синь! Синь!»
— Вот глупые, — смеялся Зиночка, — надо говорить: «Есть! Есть!» — и высыпал на дощечку под окном любимое кушанье синичек — жирные крошки от котлет.
А не бояться кошек и собак его научила мама.
— Они же умные, Зиночка. И добрые. Они понимают, что ты маленький, и никогда не тронут. Приласкай их, дай что-нибудь. И животные всегда помнят…
Когда Зиночка выходил на улицу, соседские собаки издалека; Жали к нему, заглядывали в глаза и тыкались носами в карман, ли, что он припас для них какой-нибудь гостинец.
Если у человека много друзей, то ему и грустить некогда. Утром от калитки уже несется девчоночий крик:
— Зи-ноч-ка! Идем иг-рать! — И он спешит к подружкам.
Играл он только с девочками, потому что ближайшими соседнего угла и до водоразборной колонки были одни девочки. Правда, мальчишки встречались. Но разве с ними поиграешь? Совсем большие. В школе учатся. А ходить дальше угла, где Очаковскую пересекает Державинский спуск, или в другую сторону, за водоразборную колонку, мама не разрешала.
Да и зачем уходить, если и в своем, и в ближайших дворах лето созревает что-нибудь вкусненькое: то белая, сладкая, как тютина, то темно-красная, крупная черешня, то золотисто-солнечные шарики абрикосов или такие прозрачные, что видно насквозь пышки, полосатые ягоды крыжовника. Под густыми ветвями деревьев никакая жара не страшна.
— Вот глупые, — смеялся Зиночка, — надо говорить: «Есть! Есть!» — и высыпал на дощечку под окном любимое кушанье синичек — жирные крошки от котлет.
А не бояться кошек и собак его научила мама.
— Они же умные, Зиночка. И добрые. Они понимают, что ты маленький, и никогда не тронут. Приласкай их, дай что-нибудь. И животные всегда помнят…
Когда Зиночка выходил на улицу, соседские собаки издалека; Жали к нему, заглядывали в глаза и тыкались носами в карман, ли, что он припас для них какой-нибудь гостинец.
Если у человека много друзей, то ему и грустить некогда. Утром от калитки уже несется девчоночий крик:
— Зи-ноч-ка! Идем иг-рать! — И он спешит к подружкам.
Играл он только с девочками, потому что ближайшими соседнего угла и до водоразборной колонки были одни девочки. Правда, мальчишки встречались. Но разве с ними поиграешь? Совсем большие. В школе учатся. А ходить дальше угла, где Очаковскую пересекает Державинский спуск, или в другую сторону, за водоразборную колонку, мама не разрешала.
Да и зачем уходить, если и в своем, и в ближайших дворах лето созревает что-нибудь вкусненькое: то белая, сладкая, как тютина, то темно-красная, крупная черешня, то золотисто-солнечные шарики абрикосов или такие прозрачные, что видно насквозь пышки, полосатые ягоды крыжовника. Под густыми ветвями деревьев никакая жара не страшна.