Сегодня и ежедневно   ::   Драгунский Виктор

И непонятно мне было, как она меня встречает, похоже, что совсем отвыкла, стоит чужая и прохладно вежливая, только интересуется, что с человеком сделалось, почему лицо у него не такое, как у всех, а голубое, изрытое, в пятнах. Она сказала, словно раздумывая, автоматически вытирая лужицу на мраморе своими расторопными руками:

- Почему некрасиво? Не знаю. Необыкновенно как-то, было лицо, а вдруг вот так. - Она наклонилась ко мне через прилавок: - Думаешь, сюрприз сделал? Как бы не так. Уже сообщили. Я давно тебя поджидаю.

Я сказал:

- Кто сообщил?

- Беспроволочный телеграф. Дружки твои, товарищи. Так что вот: я уже давно жду.

Она показала глазами на мое лицо:

- Как это получилось?

Я сказал:

- Развел фосфору для хлопушек. В кружке. Чересчур круто замесил, а в комнате жарко. Тесто-то и высохло. А в нем ложечка торчит, которой замешивал. Хозяйкин мальчик, пять лет, подходит и к ложечке тянется. Я его оттолкнул и инстинктивно сам за ложечку эту схватился. Ну все в дыму, ночь в Крыму, ничего не видно. Хорошо, что глаза не выжгло. Тебе нравится? Волнующий рассказ?

Она откинулась назад. Это правда, довольно верно подметил гражданин оберман там, в душе, - красивая она, статная, спину держит, как королева, и бровь какая надменная, и улыбка повелительная, да, надо признать - есть в ней, что там говорить, есть.

Она сказала:

- Даже не поздоровались...

- Не важно, - сказал я, - хорошо, что увиделись.

- Два года прошло, - сказала она, - интересно как все на земле, два уже года... Большой срок.