JК
Старинные Чешские Сказания :: Ирасек Алоис
Страница: 147 из 215Многие паны и чиновники приходили из замка послушать, как, сидя в тюрьме, научился играть козоедский земан. Заговорили об этом и в городе, и стали люди приходить наверх, к замку, чтобы убедиться, – сперва любопытные, за ними те, кто не верил. С каждым днем слушателей приходило все больше; зачастую собиралась огромная толпа и стояла у задних ворот замка, ожидая, когда заиграет Далибор.
То было уже весной, когда повеял с юга мягкий ветерок, когда деревья распускались и зацветали, когда зазеленел Петржин, и все окрестные холмы, и Олений ров, полный сладких звуков птичьего щебетанья. Но прекраснее щебета птиц было пение скрипки, доносившееся из круглой башни.
И лишь только начинали литься из окна пустынной, мрачной темницы те нежные, сладкие, печальные звуки, все замирали в волнении. Музыка глубоко трогала сердца пражан.
Покорность, отчаяние и мольба измученного сердца звучали в ней. Иногда из башни неслись светские мелодии, звуки любовных и воинственных песен.
Часто наигрывал Далибор старинную песню о короле Яне, о молодом Климберке и Плихте из Жиротина, о Баворе Страконицком, о тех чешских панах и земанах, что погибли вместе со своим королем у Кресчака, как погиб прадед заключенного музыканта.
Растроганные стояли пражане у башни. А когда однажды увидели, что из окошка темницы спустился на веревке грубый холщовый мешок, с охотой и радостью всякий положил туда что мог – мелкие деньги и другие дары.
То было уже весной, когда повеял с юга мягкий ветерок, когда деревья распускались и зацветали, когда зазеленел Петржин, и все окрестные холмы, и Олений ров, полный сладких звуков птичьего щебетанья. Но прекраснее щебета птиц было пение скрипки, доносившееся из круглой башни.
И лишь только начинали литься из окна пустынной, мрачной темницы те нежные, сладкие, печальные звуки, все замирали в волнении. Музыка глубоко трогала сердца пражан.
Покорность, отчаяние и мольба измученного сердца звучали в ней. Иногда из башни неслись светские мелодии, звуки любовных и воинственных песен.
Часто наигрывал Далибор старинную песню о короле Яне, о молодом Климберке и Плихте из Жиротина, о Баворе Страконицком, о тех чешских панах и земанах, что погибли вместе со своим королем у Кресчака, как погиб прадед заключенного музыканта.
Растроганные стояли пражане у башни. А когда однажды увидели, что из окошка темницы спустился на веревке грубый холщовый мешок, с охотой и радостью всякий положил туда что мог – мелкие деньги и другие дары.