JК
Томек у истоков Амазонки :: Шклярский Альфред
Страница: 109 из 323 – Мы сберегли бы массу времени, если бы наш корабль шел прямо в Манаус.
– Ничего невозможного в этом нет. Корабли водоизмещением до 5000 тонн могут свободно проходить до порта в Манаусе, а в 3000 – даже до Икитос, в Перу. К сожалению, однако, «Полярная звезда» заканчивает рейс в Белене!
– Почему вы думаете, что в Белене мы можем встретить много темных личностей? – любопытствовала Салли.
– Не только в Белене, голубушка. И в Бразилии, и в Перу все еще продолжается каучуковая лихорадка. Каучук теперь – это черное золото Южной Америки. Несколько лет назад мне пришлось побывать в Белене. Один тип, который искал счастья в джунглях Амазонки, говорил мне, что каучуковая лихорадка доводит людей до еще большего сумасшествия, чем золотая в Калифорнии, на Аляске и в Клондайке [67] .
– А вы сами бывали в стране, охваченной золотой лихорадкой? – продолжала спрашивать Салли.
– Бывал на Аляске. Мы шли туда с грузом муки. На берегах Юкона старатели гибли от голода, как мухи. За продовольствие платили чистым золотом. Впрочем, самая большая опасность грозила там тем, кому посчастливилось напасть на золотую жилу.
– В Бразилии, пожалуй, дела обстоят несколько лучше?!
– Лучше? Ничего подобного, Бразилия это настоящий ад! Тип, о котором я говорил, чудом унес ноги из лагеря сборщиков каучука в джунглях Амазонки. Ему пришлось там два года работать как каторжнику. Прямо таки рабство и разбой на большой дороге!
– Что за ужасы вы рассказываете, – сказала Салли.
– Ничего невозможного в этом нет. Корабли водоизмещением до 5000 тонн могут свободно проходить до порта в Манаусе, а в 3000 – даже до Икитос, в Перу. К сожалению, однако, «Полярная звезда» заканчивает рейс в Белене!
– Почему вы думаете, что в Белене мы можем встретить много темных личностей? – любопытствовала Салли.
– Не только в Белене, голубушка. И в Бразилии, и в Перу все еще продолжается каучуковая лихорадка. Каучук теперь – это черное золото Южной Америки. Несколько лет назад мне пришлось побывать в Белене. Один тип, который искал счастья в джунглях Амазонки, говорил мне, что каучуковая лихорадка доводит людей до еще большего сумасшествия, чем золотая в Калифорнии, на Аляске и в Клондайке [67] .
– А вы сами бывали в стране, охваченной золотой лихорадкой? – продолжала спрашивать Салли.
– Бывал на Аляске. Мы шли туда с грузом муки. На берегах Юкона старатели гибли от голода, как мухи. За продовольствие платили чистым золотом. Впрочем, самая большая опасность грозила там тем, кому посчастливилось напасть на золотую жилу.
– В Бразилии, пожалуй, дела обстоят несколько лучше?!
– Лучше? Ничего подобного, Бразилия это настоящий ад! Тип, о котором я говорил, чудом унес ноги из лагеря сборщиков каучука в джунглях Амазонки. Ему пришлось там два года работать как каторжнику. Прямо таки рабство и разбой на большой дороге!
– Что за ужасы вы рассказываете, – сказала Салли.