Виктор Вавич (Книга 3)   ::   Житков Борис Степанович

- Таня вам там конфет положила, давайте угощаться. - Наденька достала конфеты.

- Пожалуйста, - Ржевский ловко держал перед Надей коробку. - Да-с, говорил Ржевский, поглядывая на дверь, - вам, может, конечно, нравится героизм борьбы...

- Да оставьте! - Наденька раздраженно бросила коробку на столик. - Они борются, да, за дело пролетариата.

- Не так громко,- сказал вполголоса Ржевский, - да, конечно, борются за свои интересы. За свои интересы борются все - и правительство и мои клиенты. Надежда Андреевна, вы не сердитесь на меня, если я такой необразованный, - и Ржевский так искренне и прямо поглядел на Надю, что вдруг мелькнули Танины глаза, и Наденька улыбнулась, даже сконфузилась, отвернулась, раскрыла коробку, сунула в рот конфету.

Ржевский с детской гримасой глядел на Надю.

- Ну, ну! - весело сказала Надя. - А кто же не борется за свои интересы, своего класса? - Надя сама не ожидала, что выйдет с такой добродушной насмешкой.

- Да вот интеллигенция, к которой я не смею, конечно, себя причислить, - наклонился к Наде Ржевский, - умирает за интересы чужого класса.

- Она не класс! - присасывая конфету, совсем налегке говорила Надя.

- Ну и не рабочий же класс? А если никакой, так могла бы и не бороться и не лезть в петли. Поезд тронулся.

- Мы вдвоем? - оглядывалась Надя.

- Билеты куплены, но пассажиры не поедут, - улыбнулся Ржевский. Слушайте, в конце концов можно даже и бороться за то, чтоб класс перестал быть классом - какие же классы при...