JК
Вся нечисть :: Стайн Роберт Лоуренс
Страница: 18 из 75 – Все, что угодно, только не это.
Они больше всего веселятся, заставляя меня петь. Они все время мучают меня, требуя, чтобы я пел. Наверное, потому, что у меня нет ни голоса, ни слуха.
– Ради бога, – чуть не со слезами на глазах прошу я.
– Это ты брось. Надо спеть. Спой своей новой знакомой, – издевается Бренда и головой кивает в сторону Айрис.
– Не буду! – упорствую я.
Дэйвид и Джаред наклонились надо мной и давят на плечи, все глубже запихивая меня в грязь.
– Будешь петь? – спрашивают они.
– Пой «Звездное знамя»! – приказывает Жаба.
Остальные одобрительно орут и хлопают.
– Во-во! Точно! «Звездное знамя»! Самое оно.
– Н-е-е-е-т! – чуть не плачу я. – Только не это! Ну, ребята, хватит! Я же слов не знаю. Не заставляйте меня снова петь гимн!
Я просил их и умолял. Айрис просила и умоляла. А этим злыдням хоть бы что. Уставились на меня и из грязи не выпускают. Что тут делать будешь? Другого способа отделаться от них нет. И вот сижу я в ледяной грязной каше и начинаю петь.
– «Ты видишь…
Они так и покатились со смеху. Свистят, улюлюкают. Словом, резвятся вовсю. Чуть сами не падают в грязь.
– …и дом храбрых».
Кое-как дотянул я до конца. Половину слов, само собой, растерял. В высоких местах голос у меня срывался, и я фальшивил почем зря. И уж, само собой, никогда мне так муторно не было. Что теперь обо мне Айрис будет думать? Что второго такого дебила не сыщешь. Что я законченный неудачник.
Они больше всего веселятся, заставляя меня петь. Они все время мучают меня, требуя, чтобы я пел. Наверное, потому, что у меня нет ни голоса, ни слуха.
– Ради бога, – чуть не со слезами на глазах прошу я.
– Это ты брось. Надо спеть. Спой своей новой знакомой, – издевается Бренда и головой кивает в сторону Айрис.
– Не буду! – упорствую я.
Дэйвид и Джаред наклонились надо мной и давят на плечи, все глубже запихивая меня в грязь.
– Будешь петь? – спрашивают они.
– Пой «Звездное знамя»! – приказывает Жаба.
Остальные одобрительно орут и хлопают.
– Во-во! Точно! «Звездное знамя»! Самое оно.
– Н-е-е-е-т! – чуть не плачу я. – Только не это! Ну, ребята, хватит! Я же слов не знаю. Не заставляйте меня снова петь гимн!
Я просил их и умолял. Айрис просила и умоляла. А этим злыдням хоть бы что. Уставились на меня и из грязи не выпускают. Что тут делать будешь? Другого способа отделаться от них нет. И вот сижу я в ледяной грязной каше и начинаю петь.
– «Ты видишь…
Они так и покатились со смеху. Свистят, улюлюкают. Словом, резвятся вовсю. Чуть сами не падают в грязь.
– …и дом храбрых».
Кое-как дотянул я до конца. Половину слов, само собой, растерял. В высоких местах голос у меня срывался, и я фальшивил почем зря. И уж, само собой, никогда мне так муторно не было. Что теперь обо мне Айрис будет думать? Что второго такого дебила не сыщешь. Что я законченный неудачник.