Страница:
5 из 73
Веленбаков, проверявший ответ по книге, восхищенно сказал:
— Верно! Слово в слово! А ну еще один!
Он провел пальцем по строчкам:
— Какой смертию умер Клавдий?
— Ну, это знают все, — вмешался Голенкин. — Жена отравила его грибами!
— Гляди, Нерон, как пойдешь с Лукичом на Десятую линию в кабак, не закусывай мочеными груздочками! — смеялись товарищи.
— Нерон, а ты помнишь, что о твоем тезке у Ла-Кроца сказано? — спросил Селевин.
— Нет. А что?
— Нерон был самый негодный из римских цезарей.
— И зачем тебе отец такое имя нарек? — потешались гардемарины.
— Так то ж цезарь, а я ведь всего лишь капрал, — отшучивался Веленбаков. — Федя, а ты знаешь, — обернулся он к Ушакову, — как твой Гаврюша сегодня ловко письмецо своей милой переслал? Сказывал он тебе?
— Нет, ничего…
— Неужто не говорил? — с деланным удивлением переспросил Веленбаков. — Ему за гардемаринство дают в месяц полтину, как сказано: «для лучшего в трудной морской службе куража и дабы в обучении ревностнее простирался», а Гаврюша потратил ее на шелковую ленту. Обмотал лентой письмецо и передал милой: мол, сделайте мне бант на шляпу! Вот каков!
Все гардемарины и сам черноглазый Голенкин смеялись.
— Молодец, хитер! Своего добьется! — чуть улыбнулся Ушаков.
— Федюше так не придется делать, — постарался перевести разговор зардевшийся Голенкин.
— Верно, он у нас красивый, черт! — поддержал Веленбаков, глядя снизу вверх на Ушакова.
|< Пред. 3 4 5 6 7 След. >|