JК
Адольф Гитлер - основатель Израиля :: Кардель Хеннеке
Страница: 43 из 234В группе ординарцев он не пользовался уважением. Этот дрожащий от страха псевдоофицер был мне антипатичен». [24]
Гитлер сунул полученный крест в карман. Позже он пригодится. Он всерьез подумывал о том, чтобы после войны стать оратором.
На родине дело дошло до забастовки рабочих военных заводов. Для Гитлера вопрос был ясен:
«Международный капитал сделался господином Германии, и внутренняя цель марксистского обмана народов достигнута. Организаторы этой позорной акции надеются занять после революции высшие государственные посты».
Когда Гитлер после отравления на фронте газом лежал в лазарете Пазевальк в Померании и опасались, что он навсегда ослепнет, в ноябре 1918 г., как писал он в «Моей борьбе»,
«внезапно случилось несчастье. Приехали матросы на грузовиках и призвали к революции. Двое молодых евреев были „вождями“ в этой борьбе за „свободу, красоту и достойное существование“ нашего народа. Ни один из них не был на фронте. Окольным путем, через т.н. трипперный лазарет трое восточных евреев вернулись из тыла. Теперь они нацепили на себя красные тряпки».
Глава 4
Я решил стать политиком
Эти слова из «Моей борьбы» часто цитируют, но полностью цитата звучит так:
«С евреями не может быть никаких пактов, а только жестокое или-или. И я решил стать политиком».
Политика и борьба с евреями — это были для Гитлера две стороны одной медали.
Гитлер сунул полученный крест в карман. Позже он пригодится. Он всерьез подумывал о том, чтобы после войны стать оратором.
На родине дело дошло до забастовки рабочих военных заводов. Для Гитлера вопрос был ясен:
«Международный капитал сделался господином Германии, и внутренняя цель марксистского обмана народов достигнута. Организаторы этой позорной акции надеются занять после революции высшие государственные посты».
Когда Гитлер после отравления на фронте газом лежал в лазарете Пазевальк в Померании и опасались, что он навсегда ослепнет, в ноябре 1918 г., как писал он в «Моей борьбе»,
«внезапно случилось несчастье. Приехали матросы на грузовиках и призвали к революции. Двое молодых евреев были „вождями“ в этой борьбе за „свободу, красоту и достойное существование“ нашего народа. Ни один из них не был на фронте. Окольным путем, через т.н. трипперный лазарет трое восточных евреев вернулись из тыла. Теперь они нацепили на себя красные тряпки».
Глава 4
Я решил стать политиком
Эти слова из «Моей борьбы» часто цитируют, но полностью цитата звучит так:
«С евреями не может быть никаких пактов, а только жестокое или-или. И я решил стать политиком».
Политика и борьба с евреями — это были для Гитлера две стороны одной медали.