JК
Александр II, или История трех одиночеств :: Ляшенко Леонид Михайлович
Страница: 247 из 567Чичерин, — состоял в плохом знании людей и в неумении ими пользоваться. Добрый по природе, он был мягок в личных отношениях... Он скрытничал, лукавил, старался уравновешивать разные направления...» Сомневался в энергии и профессиональных возможностях монарха корреспондент герценовского «Колокола»: «Можно ли надеяться, что Александр II будет сбрасывать с себя постепенно вериги прошлого, выметет ли Россию от николаевского сора?»
Императора торопили, хотели побыстрее услышать от него что-то определенное, не давали осмотреться. И в то же время сами предупреждали о тех трудностях, с которыми ему придется столкнуться уже на первых порах. А. В. Никитенко записывал в дневнике в 1853 году (трудно надеяться, что за два-три года, прошедших с того времени, что-нибудь изменилось радикальным образом): «Вникая во все эти государственные дела, приходишь к одному печальному заключению: как мы бедны государственными людьми». А некто, пожелавший остаться неизвестным, облек ту же мысль в почти частушечную форму:
Грустно матушке России,
Грустно юному царю,
Царь покойный гнуть лишь выи
Дворню выучил свою.
Грустно! — думаю я часто
Про отечество отцов:
Незабвенный лет ведь на сто
Заготовил подлецов.
Не знаю, обратили ли вы внимание на то, что одновременно с неверием в желание и способность Александра II реформировать Россию в приведенных выше высказываниях звучит робкая, но различимая надежда на то, что он все же захочет и сможет это сделать.
Императора торопили, хотели побыстрее услышать от него что-то определенное, не давали осмотреться. И в то же время сами предупреждали о тех трудностях, с которыми ему придется столкнуться уже на первых порах. А. В. Никитенко записывал в дневнике в 1853 году (трудно надеяться, что за два-три года, прошедших с того времени, что-нибудь изменилось радикальным образом): «Вникая во все эти государственные дела, приходишь к одному печальному заключению: как мы бедны государственными людьми». А некто, пожелавший остаться неизвестным, облек ту же мысль в почти частушечную форму:
Грустно матушке России,
Грустно юному царю,
Царь покойный гнуть лишь выи
Дворню выучил свою.
Грустно! — думаю я часто
Про отечество отцов:
Незабвенный лет ведь на сто
Заготовил подлецов.
Не знаю, обратили ли вы внимание на то, что одновременно с неверием в желание и способность Александра II реформировать Россию в приведенных выше высказываниях звучит робкая, но различимая надежда на то, что он все же захочет и сможет это сделать.