JК
Александр II, или История трех одиночеств :: Ляшенко Леонид Михайлович
Страница: 350 из 567Теперь им ничего не мешало разойтись по своим идеологическим «квартирам», поскольку на первый план вышли вопросы о хозяйственном (и не только) будущем крестьянства и дворянства, о будущем суда и земств, о развитии системы образования, о цензуре и т. п., — на которые у каждого общественно-политического направления был свой ответ.
Впрочем, когда речь заходила о вопросах более общих о нынешней и будущей политической форме правления России или путях социально-экономического прогресса страны, то разноголосица, разнобой мнений становился еще более впечатляющим. Все чувствовали, что наступили новые времена, но это не столько радовало, сколько заботило людей. Ведь новшества сами по себе подразумевают лишь наступление перемен, а для граждан более важна направленность перемен, их ближайшие последствия, те блага или невзгоды, которые они несут.
Были, правда, люди, и люди весьма авторитетные, которые вообще отрицали наступление каких бы то ни было перемен в 1870-х годах. В одной из своих статей Л. Н. Толстой утверждал, что ничего не произошло, россияне по-прежнему остались рабами. Причинами этого рабства великий писатель считал действовавшие в стране законы, а в конечном итоге — государство, являвшееся создателем законов и проводившее их в жизнь. Нравственно-религиозный анархизм Толстого не нашел сколько-нибудь массовой поддержки, оставшись идеологической диковинкой, однако нетерпеливость, а то и нетерпимость, были свойственны не только литераторам.
Впрочем, когда речь заходила о вопросах более общих о нынешней и будущей политической форме правления России или путях социально-экономического прогресса страны, то разноголосица, разнобой мнений становился еще более впечатляющим. Все чувствовали, что наступили новые времена, но это не столько радовало, сколько заботило людей. Ведь новшества сами по себе подразумевают лишь наступление перемен, а для граждан более важна направленность перемен, их ближайшие последствия, те блага или невзгоды, которые они несут.
Были, правда, люди, и люди весьма авторитетные, которые вообще отрицали наступление каких бы то ни было перемен в 1870-х годах. В одной из своих статей Л. Н. Толстой утверждал, что ничего не произошло, россияне по-прежнему остались рабами. Причинами этого рабства великий писатель считал действовавшие в стране законы, а в конечном итоге — государство, являвшееся создателем законов и проводившее их в жизнь. Нравственно-религиозный анархизм Толстого не нашел сколько-нибудь массовой поддержки, оставшись идеологической диковинкой, однако нетерпеливость, а то и нетерпимость, были свойственны не только литераторам.