JК
Апология Авена :: БЕЛКОВСКИЙ СТАНИСЛАВ
Страница: 18 из 25В них располагаются мощности целлюлозно-бумажного комбината «Волга» - в свое время тоже крупнейшего в СССР и не менее вредного и безжалостного к своим работникам. Один мой школьный товарищ отказался вступать в комсомол (чистая правда!), прочитав в учебнике обществоведения, что в СССР человек - главная производительная сила. Если вдуматься, то такая трактовка человека действительно предполагает возможность экономии на очистных сооружениях.
На ЦБХ пятнадцать лет работала инженером-химиком и жила в Правдинске моя бабушка. (Пять лет в ссылке после лагеря и еще десять лет просто «с минусом», то есть без права проживания в более приличных местах.) Бабушка жила в большой коммунальной квартире, где, в отличие от коммунальной же квартиры моих родителей в Москве, было центральное отопление и горячая вода. То есть там было теплее. И меня, малолетнего, на зиму отправляли к бабушке. Несколько лет подряд. Позже выяснилось, что лучше бы я замерзал в Москве. Хотя бы не приобрел всевозможные аллергии (включая астму, сделавшую для меня невозможным курение и посещение целого рода мест, в частности Сочи, но это, может, и ничего). Одним словом, мы с Прилепиным или, точнее, с его родителями - я все же прилично старше - жили когда-то недалеко друг от друга вполне себе похожей жизнью.
И вот прошли годы, и я, и мои друзья-буржуины стали для него и многих его друзей первейшими врагами, которых призывает мочить герой романа «Санькя». За то, что мы у них якобы что-то украли. Поломали им жизнь. Не дали стать инженерами или рабочими.
На ЦБХ пятнадцать лет работала инженером-химиком и жила в Правдинске моя бабушка. (Пять лет в ссылке после лагеря и еще десять лет просто «с минусом», то есть без права проживания в более приличных местах.) Бабушка жила в большой коммунальной квартире, где, в отличие от коммунальной же квартиры моих родителей в Москве, было центральное отопление и горячая вода. То есть там было теплее. И меня, малолетнего, на зиму отправляли к бабушке. Несколько лет подряд. Позже выяснилось, что лучше бы я замерзал в Москве. Хотя бы не приобрел всевозможные аллергии (включая астму, сделавшую для меня невозможным курение и посещение целого рода мест, в частности Сочи, но это, может, и ничего). Одним словом, мы с Прилепиным или, точнее, с его родителями - я все же прилично старше - жили когда-то недалеко друг от друга вполне себе похожей жизнью.
И вот прошли годы, и я, и мои друзья-буржуины стали для него и многих его друзей первейшими врагами, которых призывает мочить герой романа «Санькя». За то, что мы у них якобы что-то украли. Поломали им жизнь. Не дали стать инженерами или рабочими.