День расплаты   ::   Хиггинс Джек

Он энергично замотал головой:

— Вы же знаете меня. У меня нюх на такие вещи, и он меня никогда не обманывает. Первый раз в жизни я чувствовал себя как сейчас, когда мне было семнадцать лет, в 1938 году.

— Я знаю, — ответил я. — Вы мне об этом не раз говорили. Что убрались из Мюнхена за полчаса до того, как гестапо пришло за вами. А ваши дядя с тетей не послушали вас и были уничтожены в Дахау.

Он сделал быстрый жест, и чай расплескался из его кружки.

— Не дурачьте меня, Саймон. Помните, в Касабланке? Если бы вы не послушали меня и полетели на следующем самолете, они бы арестовали нас обоих.

— Верно, у вас есть какое-то второе зрение. — Я прошел за ним в салон. — А вы попытались сказать генералу, какие предчувствия у вас появились?

Он безнадежно пожал плечами и сел за стол напротив меня.

— Как нас угораздило влипнуть, Саймон? Это же безумие.

— Потому что у нас не было выбора, — ответил я. — Все просто. Вы принесли, что я просил?

— В свертке, — ответил он.

Когда я начал разворачивать сверток, он спросил:

— Где груз?

— Бронебойные «лахти» в кормовой кабине, а вы сидите прямо на автоматах «узи».

Я сорвал последнюю оберточную бумагу, под ней оказалась плоская картонная коробка, а в самой коробке — несколько фунтов вещества, похожего на детский пластилин. Это было новое и очень мощное взрывчатое вещество в виде пластика, которое называлось «ARI-7». Тут же была коробочка с химическими взрывателями для него.