Цареубийство в 1918 году   ::   Хейфец Михаил

И в то же время Хенкин не скрывал, что у Абеля-Фишера достоинства обращались только на «своих» и, требуя от «своих» чести и верности, он мог быть и подлым, и заведомо необъективным, когда приходилось контактировать с «чужими». Хенкин назвал это свойство своего друга «партийностью». Им обладали многие прекрасные от природы люди, которые в иных общественных условиях могли сделаться украшением своего народа или просто примерными гражданами. Оно было привито им искусственно, в процессе ниспровержения традиционных ценностей.

Все, что говорится против большевиков, – заносил в дневник в конце 1917 года Пьер Паскаль, – что они предатели, агрессоры, сеятели смуты, с сегодняшней точки зрения совершенно верно. Но это и не может, и не должно их трогать потому, что они объявили войну нынешнему обществу и не скрывают этого.»

А «на войне как на войне», в Бою Кровавом, Святом и Правом положено убивать и обманывать, это называется не убийством и подлостью, а исполнением приказа во имя Бога и России-матушки, а по Ленину, наоборот, во имя самого прекрасного на земле, Освобождения всего человечества.

… Еще деталь к облику Юровского: приложенное к делу его письмо, адресованное приятелю, врачу Архипову:



«Кенсорин Сергеевич, в случае моего отъезда на фронт я во имя наших с вами отношений надеюсь, не откажете моей старой маме в содействии в случае преследовании ее только за то, что она моя мать. Вы, конечно, понимаете, что о моем местопребывании она ничего знать не будет, уже только потому, что и я этого не знаю.