Царская Россия во время мировой войны   ::   Палеолог Морис Жорж

Я думаю, что обладаю достаточно свободным умом, чтобы утверждать, что я преступал к этому изучению с полной объективностью. Но каждый раз я был принужден признать, что всякая снисходительность с нашей стороны была истолкована в Берлине, как знак слабости, из которой императорское правительство пыталось тотчас же извлечь пользу, дабы вырвать у нас новую уступку; что германская дипломатия неуклонно преследовала обширный план гегемонии, и что непреклонность ее намерений увеличивала с каждым днем опасности столкновения. Я же, сверх того, с огорчением должен был констатировать, что шумный пацифизм наших социалистов и партии, подчиненной г. Кайо, вел только к возбуждению высокомерия и жадности в Германии, позволяя ей думать, что ее приемы запугивания могут со временем нас подчинить, и что французский народ готов лучше все претерпеть, нежели прибегнуть к оружию.

При этих условиях 28 декабря 1913 г. г. Думерг, председатель Совета министров и министр иностранных дел, предложил мне заменить в посольстве в С.-Петербурге г. Делькассэ, временные полномочия которого должны были кончиться. Благодаря его за доверие, я настоятельно просил его перенести свой выбор на другого дипломата; и выдвинул лишь один аргумент, который мне, однако, казался решающим:

— Общее положение Европы предвещает грядующий кризис.