JК
Черчилль :: Бедарида Франсуа
Страница: 17 из 676Этот подход, как правильно заметил Жак Ле Гофф, «может стать идеальной обсерваторией для конструктивного размышления об условиях и целях профессии историка, о пределах возможного, существующих в этой профессии, о переоценке ценностей, необходимость которой назрела в историографии» [10] .
Биографии больше, нежели другим жанрам, свойственна повествовательная структура. В ней исторический рассказ занимает центральное место. Именно это и придает особое очарование неповторимому миру отдельно взятого человека, именно это заставляет жизнь пульсировать на страницах книги. Без этого даже такая яркая, овеянная ореолом романтики жизнь, какую прожил Черчилль, показалась бы тусклой. И, тем не менее, не стоит поддаваться искушению, подстерегающему всякого биографа, — искушению углубиться в телеологические рассуждения, — тогда как в силу закона жанра он должен уловить a posteriori суть происходящих с героем в течение его жизни событий. Вот тут-то и возникает скрытая опасность представить жизнь персонажа как последовательную цепочку предопределенных происшествий. Итак, основное требование, предъявляемое к биографическому сочинению, — не умалять роли случая. Биография должна отражать свободное течение жизни персонажа, а не превращать героя в жертву всемогущего рока. Джованни Леви был прав, утверждая, что как инструмент исторического знания «биография предоставляет уникальную возможность убедиться в промежуточном характере факторов, определяющих судьбу человека» [11] .
Биографии больше, нежели другим жанрам, свойственна повествовательная структура. В ней исторический рассказ занимает центральное место. Именно это и придает особое очарование неповторимому миру отдельно взятого человека, именно это заставляет жизнь пульсировать на страницах книги. Без этого даже такая яркая, овеянная ореолом романтики жизнь, какую прожил Черчилль, показалась бы тусклой. И, тем не менее, не стоит поддаваться искушению, подстерегающему всякого биографа, — искушению углубиться в телеологические рассуждения, — тогда как в силу закона жанра он должен уловить a posteriori суть происходящих с героем в течение его жизни событий. Вот тут-то и возникает скрытая опасность представить жизнь персонажа как последовательную цепочку предопределенных происшествий. Итак, основное требование, предъявляемое к биографическому сочинению, — не умалять роли случая. Биография должна отражать свободное течение жизни персонажа, а не превращать героя в жертву всемогущего рока. Джованни Леви был прав, утверждая, что как инструмент исторического знания «биография предоставляет уникальную возможность убедиться в промежуточном характере факторов, определяющих судьбу человека» [11] .