Что такое обломовщина   ::   Николай Александрович Добролюбов

Не то ли же самое было и с другими? Онегин, думая себе присвоить ум чужой, начал с того, что

Отрядом книг уставил полку

и принялся читать. Но толку не вышло никакого: чтение скоро ему надоело, и

Как женщин, он оставил книги

И полку, с пыльной их семьей,

Задернул траурной тафтой.

Тентетников тоже так читал книги (благо он привык их всегда иметь под рукой), - большею частию во время обеда: "с супом, с соусом, с жарким и даже с пирожным"... Рудин тоже признается Лежневу, что накупил он себе каких-то агрономических книг, но ни одной до конца не прочел; сделался учителем, да нашел, что фактов знал маловато, и даже на одном памятнике XVI столетия был сбит учителем математики. И у него, как у Обломова, принимались легко только общие идеи, а "подробности, сметы и цифры" постоянно оставались в стороне.

"Но ведь это еще не жизнь - это только приготовление к жизни", - думал Андрей Иванович Тентетников, проходивший, вместе с Обломовым и всей этой компанией, тьму ненужных наук и не умевший ни йоты из них применить к жизни. "Настоящая жизнь - это служба". И все наши герои, кроме Онегина и Печорина, служат, и для всех их служба - ненужное и не имеющее смысла бремя; и все они оканчивают благородной и ранней отставкой. Бельтов четырнадцать лет и шесть месяцев не дослужил до пряжки, потому что, погорячившись сначала, вскоре охладел к канцелярским занятиям, стал раздражителен и небрежен... Тентетников поговорил крупно с начальником, да притом, же хотел принести пользу государству, лично занявшись устройством своего имения.