Страница:
19 из 163
— А мыло духовитое? А простого не будет? А спички почем? А ситец-то ноский будет? Манька, а Манька, тебе бы на кофту! А сколько аршин говоришь? Де-сять! И восьми-то нету!
Щупанье, нюханье, дерганье, глаженье, того и гляди — на зуб возьмут.
И вдруг, одна прорывается:
— Цвет-то! Цвет-то! Аккурат как Катька на прошлой неделе на юбку брала. Тоже одна из Москвы продавала. Ластик — а как шелк! Таковыми сборочками складными… Маманька, а маманька, взять, что ль? Почем, купчиха, за аршин кладешь?
— Я на деньги не продаю.
— Не продае-ешь? Как ж эт так — не продаешь?
— А так, вы же сами знаете, что деньги ничего не стоют.
— Да рази мы знаем? Наша жизнь темная. Вот тоже одна приезжая рассказывала: будто в Москве-то у вас даже очень хорошо идут.
— Поезжайте — увидите.
(Молчание. Косвенные взгляды на ситец. Вздохи).
— Чего ж тебе надо-то?
— Пшена, сала.
— Са-ала? Нет, сала у нас не будет. Какое у нас сало! Сами все всухомятку жрем. Вот медку не хочешь ли?
(Молниеносное видение себя, залитой протекшим медом, и от этого видения — почт? гнев!)
— Нет, я хочу сала — или пшена.
— А почем, коли пшеном, за ситец кладешь-то? (Кстати, вовсе не ситец, а кровный редкостный карточный розовый ластик).
Я, сразу робея: 1/2 пуда (Учили — три!)
— Пол-пу-уда? Такой и цены нет. Что ж ситец-то у тебя шелковый, что ли? Только и красоты, что цвет. Посмотри, как выстирается, весь водой сойдет.
— Сколько же вы даете?
— Твой товар — твоя цена.
— Я же сказала: полпуда.
Отлив. Шепота…
Разглядываю избу: все коричневое, точно бронзовое: потолки, полы, лавки, котлы, столы.
|< Пред. 17 18 19 20 21 След. >|