JК
Двойной агент. Записки русского контрразведчика :: Орлов Владимир Григорьевич
Страница: 230 из 536Например, когда Михаил Гольцман вел против меня судебное дело, он делал в прокуратуре Берлиназаявления по поводу моей преступной карьеры и вызывал различных свидетелей, которые в России были обвинены в государственной измене (в том числе X.).
2. Письма с угрозами и требованием покинуть пределы Германии, «если вам дорога жизнь».
3. Разоблачения в русских эмигрантских кругах при помощи агентов-провокаторов, в которые были вовлечены не только штатные агенты ГПУ, но и ничего не подозревающие противники большевиков.
4. Попытки продать мне информацию, которая впоследствии скомпрометировала бы меня.
5. Выведывание моих источников информации и выяснение моих планов агентами-провокаторами.
6. Организация ограблений и краж.
Буржуазная пресса в значительной степени способствовала их действиям, используя информацию, исходящую от враждебно настроенных людей, которые хотели свести со мной счеты. В частности, некоему Владимиру Гарвицу удалось опубликовать большое количество подобного рода информации, почерпнутой из советских источников, прежде чем выяснилось, что он сам ее сфабриковал.
Во время первого слушания дела Книккербокера мне задали вопрос, правда ли, что я был монахом в Америке и бежал из этой страны, чтобы вступить в Иностранный легион.
А еще раньше ходили слухи о том, что мое настоящее имя — Янкель, что я барон, что я никогда не был судебным следователем, и много другой подобной чепухи.
2. Письма с угрозами и требованием покинуть пределы Германии, «если вам дорога жизнь».
3. Разоблачения в русских эмигрантских кругах при помощи агентов-провокаторов, в которые были вовлечены не только штатные агенты ГПУ, но и ничего не подозревающие противники большевиков.
4. Попытки продать мне информацию, которая впоследствии скомпрометировала бы меня.
5. Выведывание моих источников информации и выяснение моих планов агентами-провокаторами.
6. Организация ограблений и краж.
Буржуазная пресса в значительной степени способствовала их действиям, используя информацию, исходящую от враждебно настроенных людей, которые хотели свести со мной счеты. В частности, некоему Владимиру Гарвицу удалось опубликовать большое количество подобного рода информации, почерпнутой из советских источников, прежде чем выяснилось, что он сам ее сфабриковал.
Во время первого слушания дела Книккербокера мне задали вопрос, правда ли, что я был монахом в Америке и бежал из этой страны, чтобы вступить в Иностранный легион.
А еще раньше ходили слухи о том, что мое настоящее имя — Янкель, что я барон, что я никогда не был судебным следователем, и много другой подобной чепухи.