JК
Газета Завтра 154 (46 1996) :: Завтра Газета
Страница: 149 из 156Вокруг хватает горюшка сполна… И чтобы в самом деле полегчало — другая операция нужна.
Не под наркозом. И не в отделеньи. Пускай он слово вымолвит свое. К России. С покаяньем. На коленях.
А вдруг — простит? Есть сердце у нее…
ОКТЯБРЬ УЖ ОТЗВУЧАЛ Елена Антонова
Событием в мире музыкального исполнительского искусства России стали концерты октября — первого месяца концертного сезона 1996-97 гг. — в Большом зале Московской консерватории (БЗК). Открытие сезона в БЗК ознаменовалось открытием фестиваля “Д. Д. Шостакович и мировая музыкальная культура”, организованного в связи с 90-летием со дня рождения композитора. Организаторами фестиваль во многом был задуман как “демократический” приговор советскому “тоталитарному” строю и как прославление сегодняшних свобод.
Тон упомянутому выше настрою был задан буклетом, выпущенным к фестивалю. На его первой странице был помещен портрет Дмитрия Шостаковича, портрет смертельно больного, измученного, страдающего человека. Неужели организаторы не нашли другого, более соответствующего случаю портрета? Далее следует приветствие Б. Ельцина участникам фестиваля, “собравшего выдающиеся коллективы и мировых звезд”, которые призваны прославить российского гения. Далее последовательно идут высказывания Ирины Шостакович, молодой жены композитора, и Мстислава Ростроповича. Из трех сказанных женой фраз, последняя и главная: “Высокомерным молчанием нельзя было помочь по-рабски молчащей России, поэтому он говорил”.
Не под наркозом. И не в отделеньи. Пускай он слово вымолвит свое. К России. С покаяньем. На коленях.
А вдруг — простит? Есть сердце у нее…
ОКТЯБРЬ УЖ ОТЗВУЧАЛ Елена Антонова
Событием в мире музыкального исполнительского искусства России стали концерты октября — первого месяца концертного сезона 1996-97 гг. — в Большом зале Московской консерватории (БЗК). Открытие сезона в БЗК ознаменовалось открытием фестиваля “Д. Д. Шостакович и мировая музыкальная культура”, организованного в связи с 90-летием со дня рождения композитора. Организаторами фестиваль во многом был задуман как “демократический” приговор советскому “тоталитарному” строю и как прославление сегодняшних свобод.
Тон упомянутому выше настрою был задан буклетом, выпущенным к фестивалю. На его первой странице был помещен портрет Дмитрия Шостаковича, портрет смертельно больного, измученного, страдающего человека. Неужели организаторы не нашли другого, более соответствующего случаю портрета? Далее следует приветствие Б. Ельцина участникам фестиваля, “собравшего выдающиеся коллективы и мировых звезд”, которые призваны прославить российского гения. Далее последовательно идут высказывания Ирины Шостакович, молодой жены композитора, и Мстислава Ростроповича. Из трех сказанных женой фраз, последняя и главная: “Высокомерным молчанием нельзя было помочь по-рабски молчащей России, поэтому он говорил”.