JК
Газета Завтра 751 :: Завтра Газета
Страница: 74 из 137Но у Толстого он разглядел лишь один источник этой энергии — социальную организацию, которая генерировала особый культурный тип. Это был русский общинный крестьянин и его брат-рабочий, вчерашний крестьянин. Взрывной потенциал общины понимал и Столыпин, который пытался эту энергию погасить — слишком поздно.
Ленин как будто был прав, сделав упор на новой социальной организации — союзе рабочих и крестьян под руководством "партии нового типа". Эта доктрина, как нас учили, позволила разрешить тяжелейшие проблемы: и захвата власти, и военного коммунизма, и НЭПа. И всё же в ней Ленин упустил ту сторону, которую Толстой скрыл за недомолвками "непротивления злу насилием". Недаром о Толстом говорили, что он обошёл два великих момента в исторической жизни: зарождение и разложение — то, что связано с неправильным и часто преступным. Сегодня мы бы сказали: то, что связано с хаосом и катастрофой.
Толстой обошел тот необъяснимый факт, что источником силы, который и оживлял потенциал социальной организации, была нарастающая духовная страсть рабочих и крестьян, а точнее, всего народа. Она уже была предъявлена и в странном движении землепроходцев и казаков, в Разине и Пугачеве, в монахах и сектантах, бродягах и анархистах, в Пушкине и Менделееве. Это был разгон огромного духовного реактора, который в начале ХХ века втянул в себя всю страну. Адекватного объяснения этому явлению мы пока не имеем, и целая армия ползучих кропателей сегодня пытается отвлечь от него внимание нашей молодежи.
Ленин как будто был прав, сделав упор на новой социальной организации — союзе рабочих и крестьян под руководством "партии нового типа". Эта доктрина, как нас учили, позволила разрешить тяжелейшие проблемы: и захвата власти, и военного коммунизма, и НЭПа. И всё же в ней Ленин упустил ту сторону, которую Толстой скрыл за недомолвками "непротивления злу насилием". Недаром о Толстом говорили, что он обошёл два великих момента в исторической жизни: зарождение и разложение — то, что связано с неправильным и часто преступным. Сегодня мы бы сказали: то, что связано с хаосом и катастрофой.
Толстой обошел тот необъяснимый факт, что источником силы, который и оживлял потенциал социальной организации, была нарастающая духовная страсть рабочих и крестьян, а точнее, всего народа. Она уже была предъявлена и в странном движении землепроходцев и казаков, в Разине и Пугачеве, в монахах и сектантах, бродягах и анархистах, в Пушкине и Менделееве. Это был разгон огромного духовного реактора, который в начале ХХ века втянул в себя всю страну. Адекватного объяснения этому явлению мы пока не имеем, и целая армия ползучих кропателей сегодня пытается отвлечь от него внимание нашей молодежи.