В первом случае утверждают, что женщина ярко-рыжая. Во втором — будто бы блондинка. Я думаю, что она пользуется париками. При умело наложенном гриме человека очень трудно идентифицировать. Вы понимаете?
— Еще бы мне не понять! — фыркнула девушка. — По милости этой твари я лишилась родного брата и года жизни!.. Кстати, Игорь Владиславович, а что это были за манипуляции с записками?
— А-а-а, — качнул он головой. — Об этой тюрьме идет дурная слава… Вот я и опасался, как бы с вами чего не случилось.
— Ответ более чем лаконичный, — хмыкнула Женька, стараясь не выдать себя. Ей так и не удалось вспомнить подробности вчерашнего вечера. Хотя сейчас это как будто бы уже не имело никакого значения.
Она отвернулась и уставилась в окно, всем своим видом показывая нежелание продолжать начатый разговор. Несколько раз наткнувшись взглядом на ее затылок, Игорь Владиславович отчаялся и тоже надолго замолчал. Лишь высаживая ее около дома, который не так давно был ей родным, он наконец спросил:
— Вы не передумали? Твердо решили остановиться именно здесь?
— Д-да! — Женька рассеянно кивнула, вскидывая взгляд наверх, туда, где располагались окна квартиры покойного Антона. — Если что-то изменится, я вам непременно сообщу.
Они попрощались, и девушка пошла к подъезду…
«Это она!! Я не могла ошибиться! — Молодая женщина быстро свернула в переулок и смогла наконец перевести дыхание.. — Что вы предпримете?!
Женька подняла на Павла глаза и, встретившись с его внимательным взглядом, ответила:
— Мы поедем, правда, Паш?
Павел притянул ее к себе за плечи и глухо ответил:
— Непременно!
Много позже, когда волнения от неожиданной новости понемногу улеглись, Игорь, прикуривая очередную сигарету и внимательно глядя на Женьку, спросил:
— Что вы сейчас чувствуете?
— Я?! — Она вскинула на него свои небесно-голубые глаза и тут же счастливо рассмеялась: — Как будто заново родилась!