И чувства добрые (К творческому портрету Михаила Бабкина)   ::   Шатилов Валентин

Виктор Павлович из "Завтра" с телефонной трубкой в руке ждет смертоносного рассвета. Мафиозный персонаж из рассказа "Хранитель", отдавшийся под ангельскую опеку, приходит сначала к социальной деградации, а потом и к умственной. Все три заявления экс-прапорщика Дидрука из "Повестки" (и президенту США, и инопланетянам, и самому Господу Богу) с просьбой о насильственном наведении порядка в нашей распоясавшейся стране удовлетворяются, но при этом сам Дидрук вынужден собороваться наисрочнейшим образом.

Не требуя от своих героев ничего непосильного, Бабкин непреклонен в одном: надо везде и всегда оставаться человеком. И вести себя по-человечески со всеми. Будь то медальон Map из его "слимперовского" цикла, будь то наш соплеменник-бомж из повести "Гонец" - "давно не стриженный здоровяк, пузатый, бородатый, в синей линялой футболке и грязных потертых джинсах".

И тут следует указать еще на одну особенность творческой манеры Михаила Бабкина - на его юмор. Именно юмор, а не сарказм, не едкая ирония или ядовитая сатира, коими столь богаты просторы отечественной словесности.

Юмор, неизменно присутствующий в произведениях нашего автора, остается юмором именно потому, что начисто лишен высокомерия. Михаил Бабкин никогда не смотрит на своих героев сверху вниз. Для него "простые" люди его книг это не жалкие "Акакии Акакиевичи", из шинели которых вышел критический реализм.

Нет, юмор Михаила Бабкина совсем другого рода. Он в какой-то мере близок диккенсовской улыбке над персонажами "Пиквикского клуба".