JК
Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса :: Гилилов Илья
Страница: 51 из 837Но рядом с темой чистой, платонической любви, сострадания, преданности, поклонения Аполлону и музам неотступно следует тема тайны, секрета. Между Голубем и Феникс существует согласие не только о возвышенной чистоте их отношений и совместном служении искусствам, но и о тайне, которая должна их окружать, хотя читателю трудно понять, почему такие благородные отношения и занятия должны сохраняться в секрете.
"...Я буду твоим неизвестным Голубем.
...О, будь моим Фениксом, а я буду твоим Голубем,
И мы будем любить друг друга в тайне от всех.
...О, не разглашай мою любовь, ты, вестник дня!
...Свои чувства и занятия я скрою,
Лишь эти строки могут открыть тайны моего сердца".
Еще первого исследователя честеровского сборника Александра Гросарта заставило серьезно задуматься великое множество шекспировских мыслей, образов, метафор, эвфуистических изящнейших оборотов, сходство поэтической формы "Песен Голубя" и шекспировских поэм и сонетов. Некоторые ученые в нашем столетии в поисках объяснения этого феномена, отмечая, что о простых совпадениях здесь не приходится говорить, вынуждены предполагать, что Шекспир не только - по неизвестным причинам - дал в сборник свою поэму, но и мог принять участие в редактировании честеровского поэтического материала и при этом даже заново переписал какую-то его часть.
"...Я буду твоим неизвестным Голубем.
...О, будь моим Фениксом, а я буду твоим Голубем,
И мы будем любить друг друга в тайне от всех.
...О, не разглашай мою любовь, ты, вестник дня!
...Свои чувства и занятия я скрою,
Лишь эти строки могут открыть тайны моего сердца".
Еще первого исследователя честеровского сборника Александра Гросарта заставило серьезно задуматься великое множество шекспировских мыслей, образов, метафор, эвфуистических изящнейших оборотов, сходство поэтической формы "Песен Голубя" и шекспировских поэм и сонетов. Некоторые ученые в нашем столетии в поисках объяснения этого феномена, отмечая, что о простых совпадениях здесь не приходится говорить, вынуждены предполагать, что Шекспир не только - по неизвестным причинам - дал в сборник свою поэму, но и мог принять участие в редактировании честеровского поэтического материала и при этом даже заново переписал какую-то его часть.