Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса   ::   Гилилов Илья

я не смог осмотреть гравюру, так как буквально за несколько дней до этого помещение, где она находится, затопило, и доступ в него был надолго прекращен. Только в это помещение... Судьба!}, считая ее иллюстрацией к бесхитростной и грустной истории детей-супругов. Но какое отношение эти дети могли иметь к служению искусству, к поэзии, при чем здесь Парнас, Аполлон, музы? Нет, гравюра Хоула - не об этих безвременно умерших, не успевших ничего свершить, ничего после себя не оставивших детях; их имена играют в книге Дэвиса ту же роль, что и имя Джона Солсбэри в честеровском сборнике или имя Венеции Дигби в поэме Бена Джонсона "Юфимь" они "затеняют (маскируют) правду" о любви, поэтическом служении и жестокой судьбе Голубя и Феникс - Роджера и Елизаветы Рэтленд.

Летиция Йендл, внимательно рассмотрев гравюру, согласилась со мной, что это - достаточно убедительная иллюстрация к шекспировской поэме о Голубе и Феникс, и поинтересовалась причиной такой удачливости в находках. Причина, конечно, заключалась в правильности моей датировки и идентификации героев честеровского сборника. Круг Сидни - Рэтлендов - Пембруков, их поэтическое окружение, почти одновременная смерть бельвуарской четы летом 1612 года вот тот период, те ориентиры, где прежде всего следует вести целенаправленные поиски. Находки не случайны! Такое событие, как загадочная смерть (для многих - внезапное исчезновение) единственной дочери Филипа Сидни, не могло не вызвать откликов - пусть замаскированных и рассчитанных на немногих посвященных.