Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна великого феникса   ::   Гилилов Илья

Но вот судьба перемещает его в комфортабельное дальнее заокеанское зарубежье, и мы видим его выискивающим криминальные следы "советскости" в исследованиях "шекспировского вопроса". Такие вот околошекспировские метаморфозы...

Но посмотрим, что же это за "терминологические особенности, связанные с пережитками советского сознания", обнаружил Г. в "Игре об Уильяме Шекспире"? Оказывается, я применил такие выражения, как "докопался", "надуманный", "литературный эксперт определенного толка"! И Г. пишет, что читать подобные (очевидно, напоминающие ему о нехорошем советском прошлом) выражения ему "стыдно". В связи с чем же я употребил эти постыдные, заставившие покраснеть рецензента выражения? Во-первых, страшное слово "докопался" я применил к известному исследователю архивов Лесли Хотсону, о котором отзываюсь очень тепло. Странно, но Г. не понимает: если об исследователе, много работающем в архивах, говорят, что он до чего-то "докопался", то это слово вполне для такого случая подходящее и отнюдь не обидное (скорее лестное). Не вижу криминала и в употреблении слова "надуманный" по отношению к не подкрепленному фактами доводу. Ну, а кого же я оскорбил, назвав "литературным экспертом определенного толка"? Да не кого иного, как печально знаменитого Джона Пейна Кольера, "прославившегося" на весь мио своими фальсификациями печатных и рукописных материалов шекспировской эпохи, о чем я и рассказываю во второй главе "Игры об Уильяме Шекспире".