JК
История одной болезни :: Шубин Борис Моисеевич
Страница: 22 из 137Когда говорил он о политике внешней и отечественной, можно было думать, что слушаешь человека, заматеревшего в государственных делах…"
Масштабность и ясность государственного мышления Пушкина отмечалась не только великим польским поэтом, но и многими иностранными дипломатами, которым доводилось встречаться с ним в Петербурге. И даже только что коронованный Николай I после долгой беседы с Пушкиным, доставленным из Михайловского в Москву, вынужден был во всеуслышанье назвать его умнейшим человеком России.
Александр Сергеевич знал, что вдохновение преображало его, и поэтому отказывался позировать скульптору, боясь "мертвой неподвижности", в которой будет запечатлено его "арапское безобразие". ("…Когда он говорит, забываешь о том, чего ему недостает, чтобы быть красивым…" – отметила в своем дневнике 21 мая 1831 года наблюдательная и умная женщина Долли Фикельмон.)
В фиктивной подорожной от 25 ноября 1825 года, с которой Пушкин под видом слуги своей тригорской соседки П. Осиповой собирался нелегально выехать в С.-Петербург, Александр Сергеевич собственноручно (лишь несколько измененным почерком) так описал свои приметы, чуть-чуть уменьшив рост и прибавив возраст: "росту 2 арш. 4 верш., волосы темно-русые, глаза голубые, бороду бреет, лет 29…"
У Пушкина были большие выразительные глаза, ослепительно белозубая улыбка и красивые, завивающиеся на концах волосы. В юности, согласно романтической моде, он носил кудри до плеч. Затем на смену им пришла более степенная прическа и густые баки. Правда, с возрастом через "поэтическую" шевелюру стала просвечивать лысина и волосы вились меньше.
Масштабность и ясность государственного мышления Пушкина отмечалась не только великим польским поэтом, но и многими иностранными дипломатами, которым доводилось встречаться с ним в Петербурге. И даже только что коронованный Николай I после долгой беседы с Пушкиным, доставленным из Михайловского в Москву, вынужден был во всеуслышанье назвать его умнейшим человеком России.
Александр Сергеевич знал, что вдохновение преображало его, и поэтому отказывался позировать скульптору, боясь "мертвой неподвижности", в которой будет запечатлено его "арапское безобразие". ("…Когда он говорит, забываешь о том, чего ему недостает, чтобы быть красивым…" – отметила в своем дневнике 21 мая 1831 года наблюдательная и умная женщина Долли Фикельмон.)
В фиктивной подорожной от 25 ноября 1825 года, с которой Пушкин под видом слуги своей тригорской соседки П. Осиповой собирался нелегально выехать в С.-Петербург, Александр Сергеевич собственноручно (лишь несколько измененным почерком) так описал свои приметы, чуть-чуть уменьшив рост и прибавив возраст: "росту 2 арш. 4 верш., волосы темно-русые, глаза голубые, бороду бреет, лет 29…"
У Пушкина были большие выразительные глаза, ослепительно белозубая улыбка и красивые, завивающиеся на концах волосы. В юности, согласно романтической моде, он носил кудри до плеч. Затем на смену им пришла более степенная прическа и густые баки. Правда, с возрастом через "поэтическую" шевелюру стала просвечивать лысина и волосы вились меньше.