История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1   ::   Сиповский Василий Васильевич

Говоря такъ, Пушкинъ хотѣлъ сказать, что ни личность мнимаго Димитрія, a обстоятельства того времени, сумма условій, воспитавшихъ и создавшихъ самозванца, обусловили ему успѣхъ.}, надѣленъ и умомъ, и благородною гордостью, и любовью къ родинѣ, и, кромѣ всего этого, той богатой фантазіей, которой былъ такой запасъ y гоголевскаго Хлестакова… Въ разговорѣ съ Мариной, онъ можетъ такъ увлечься своей ролью, что говоритъ съ ней языкомъ прирожденнаго царевича. Онъ понимаетъ ясно что, въ рукахъ Польши и іезуитовъ, онъ только удобное оружіе противъ Россіи, и что до его самозванства имъ равно никакого дѣла нѣтъ; передъ сраженіемъ онъ мучится мыслью, что враговъ родины ведетъ проливать кровь своихъ единоземцевъ. Но всѣхъ этихъ качествъ мало для того, чтобы усидѣть на престолѣ, путь къ которому политъ кровью.

Происхожденіе драмы.

О происхожденіи драмы самъ Пушкинъ даетъ рядъ цѣнныхъ указаній: "Изученіе Шекспира, Карамзина и старыхъ нашихъ лѣтописей дало мнѣ мысль облечь въ формы драматическія одну имъ самихъ драматическихъ эпохъ новѣйшей исторіи. Я писалъ въ строгомъ уединеніи, не смущаемый никакимъ чуждымъ вліяніемъ. Шекспиру подражалъ я въ его вольномъ и широкомъ изображеніи характеровъ, въ необыкновенномъ составленіи типовъ и простотѣ; Карамзину слѣдовалъ я въ свѣтломъ развитіи происшествій; въ лѣтописяхъ старался угадать образъ мыслей и языкъ тогдашняго времени". Это обстоятельное и любопытное указаніе великаго поэта нуждается и въ объясненіи, и въ дополненіяхъ.