История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1   ::   Сиповский Василий Васильевич

Онъ написалъ въ свое оправданіе еще новое политическое сочиненіе: "Апологія сумасшедшаго", въ которомъ опять отстаивалъ свои идеи, хотя и смягчивъ ихъ рѣзкость и опредѣленность. Онъ, не безъ примѣси легкаго презрѣнія, заговорилъ о "толпѣ", его осудившей: "общее мнѣніе (la raison gênêrale) вовсе не есть абсолютно справедливое (la raison absolue); инстинкты большинства бываютъ безконечно болѣе страстны", болѣе узки, болѣе эгоистичны, чѣмъ инстинкты отдѣльнаго человѣка; "здравый смыслъ народа вовсе не есть здравый смыслъ вообще". Затѣмъ онъ указывалъ, что "любовъ къ отечеству есть вещь прекрасная, но еще прекраснѣе любовь къ истинѣ". И, обращаясь къ исторіи своего отечества, онъ вспоминаетъ Петра,-создателя русскаго "могущества", русскаго "величія"… Онъ пересоздалъ Россію благодаря общенію съ западомъ, благодаря порабощенію Россіи западу. Этотъ путь, по мнѣнію Чаадаева, былъ правильный. Затѣмъ онъ критикуетъ мнѣніе лицъ, утверждающихъ, что намъ нечему учиться y запада, что мы принадлежимъ востоку и что наше будущее на востокѣ. Попутно онъ высказывается рѣзко отосительно идеализаціи старины,- этого возвращенія къ "старымъ сгнивишимъ реликвіямъ, старымъ идеямъ, которыя пожрало время". Онъ говоритъ, что отечество свое любитъ не меньше своихь критиковъ, оскорбленныхъ его сочиненіями. "Я не умѣю любять отечество съ закрытыми глазаки, съ преклоненной головой, съ запертыми устами,- говоритъ онъ. Я люблю свое отечество такъ, какъ Петръ Великій научилъ меня любить его.