История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1   ::   Сиповский Василий Васильевич

И Швабринъ, и даже Гриневъ не прочь посмѣяться надъ этимъ смѣшнымъ старикомъ, который безропотно исполняетъ всѣ приказанія капитанши – помогаетъ ей мотать нитки, по ея приказанію, нанизываетъ грибы для сушенія. Ho y него оказывается свои взгляды на жизнь и смерть… Онъ, напримѣръ, чуждъ предразсудковъ "культурнаго общества" и на дуэль смотритъ съ чисто-народной точки зрѣнія. Когда Гриневъ его пригласилъ быть секундантомъ онъ сказалъ: "помилуйте, Петръ Андревчъ. Что это вы затѣяли! Вы съ Алексѣемъ Иванычемъ побранились! Велика бѣда! Брань на вороту не виснетъ! Онъ васъ побранилъ, a вы его выругайте; онъ васъ – въ рыло, a вы его въ ухо, въ другое, въ третье – и разойдитесь; a мы ужъ васъ помиримъ. A то, доброе-ли дѣло заколоть своего ближняго, смѣю спросвть? И добро бы ужъ закололи вы его: Богъ съ нимъ, съ Алексѣемъ Иванычемъ, я и самъ до него не охотникъ. Ну, a если онъ васъ просверлитъ? На что это будетъ похоже? Кто будетъ въ дуракахъ, смѣю спростть?" Онъ осуждаетъ дуэль и съ точки зрѣнія христіанской, и съ точки зрѣнія здраваго смысла. Для него это только грѣхъ и нелѣпость,- "рыцарства" въ поединкѣ онъ не понимаетъ и даже, вопреки начальнымъ требованіямъ "приличія", не считаетъ нужнымъ скрывать ввѣренную ему тайну. Умираетъ онъ такъ же просто, повторяя передъ Пугачевымъ слова своего единственнаго авторитета въ жизни – капитана Миронова. Въ эти слова онъ вноситъ только свое добродушіе, сказавъ самозванцу: "ты, дядюшка, воръ и самозванецъ!"

Вамилиса Егоровна.

Характервой парой къ Ивану Кузмичу была его жена Василиса Егоровна.