История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1   ::   Сиповский Василий Васильевич

Тщетно нѣкоторые критики указывали на несходство Пушкина и Байрона, на самостоятельность русскаго генія (Булгаринъ, Фарнгагенъ-фонъ-Энзе, Надеждинъ, Бѣлинскій, Чернышевскій, Катковъ, Добролюбовъ); мнѣніе о полной подчиненности Пушкина Байрону,- мнѣніе, невѣрное вслѣдствіе своей односторонности, дожило до нашихъ дней.

Исторія созданія героя этой поэмы.

Образъ "Кавказскаго Плѣнника" складывался y Пушкина, очевидно, тогда, когда онъ еще ѣхалъ на югъ "въ ссылку"; Кавказъ, куда онъ пріѣхалъ съ Раевскими, подсказалъ для его картины фонъ; знакомство съ Байрономъ (въ семьѣ Раевскихъ) наложило на готовый образъ нѣсколько невѣрныхъ, чуждыхъ ему, чертъ. Когда поэма была написана, настроенія Пушкина уже далеко разошлись съ нею: оттого она ему не нравилась, какъ только была окончена.

"Бахчисарайскій Фонтанъ".

Подъ впечатлѣніемъ Крыма, его природы и преданій, нашсалъ Пушкинъ вторую свою поэму: "Бахчисарайскій Фонтанъ".

Вліяніе Байрона. Герой поэмы.

Въ этой поэмѣ вліяніе Байрона сказалось въ попыткѣ заимствовать y англійскаго писателя манеру изображать южную природу, восточную жизнь,- словомъ, couleur locale и couleur êthnografique. "Слогъ восточный, пишетъ Пушкинъ, былъ для меня образцомъ, сколько возможно намъ, благоразумнымъ, холоднымъ европейцамъ. Европеецъ и въ употребленіи восточной роскоши долженъ сохранять вкусъ и взоръ европейца. Вотъ почему Байронъ такъ прелестенъ въ "Гяурѣ" и въ "Абидосской невѣстѣ".