JК
Изнанка экрана :: Марягин Леонид
Страница: 395 из 423Рискую своей шеей — я!
— Только под твою ответственность, — нехотя согласился герой и обратился к присутствующим: — Все слышали?
— Сева! — пропищала за спиной девушка с хлопушкой, на которой было написано «Цена человека», — Люся Яровая, — тебя к телефону...
— Пусть перезвонят через полчаса! — отмахнулся Сева.
— Срочно.
— Кто?
— Мужской голос.
— Ну, ты объяснила...
— Объяснила, объяснила. Он говорит «очень срочно».
Сева беззвучно выругался, рыкнул в мегафон: «Перекур — пять минут», миновал сутолоку съемочной площадки. В подвальном складе соседней со съемочной площадкой какой-то вещевой базы на полке, уставленной рулонами туалетной бумаги, его ждала трубка.
— Слушаю! — с тревогой прокричал он.
— Давай мириться! Мне одиноко! — донесся голос Губана.
— Да нужен ты мне! — перекрывая галдеж выпивающих рядом грузчиков-подсобников, выкрикнул Сева, — я из-за тебя жилья лишился!
— Я нашел для тебя хату! Дешевую. Давай мириться! Мне одиноко! — рыдал Губан, вытирая слезу с синяка под глазом. А за его спиной по озерку сновали лодки.
— Поговорим в «Национале», — закруглял разговор Сева.
— Я туда не хожу.
— Травишь? — Сева не сдержал любопытства.
— Не пускают. Подрался. Дал одному стукачу по роже. А он головой разбил настольную лампу. — Губан шмыгнул носом. — Давай вечером в Парке культуры. В «Поплавке».
— Где? С чего это вдруг?
— В «Поплавке». Я о них статью напечатал. Директор дал слово с утра до вечера день поить и кормить бесплатно.
— Проверим! — Сева бросил трубку.
— Только под твою ответственность, — нехотя согласился герой и обратился к присутствующим: — Все слышали?
— Сева! — пропищала за спиной девушка с хлопушкой, на которой было написано «Цена человека», — Люся Яровая, — тебя к телефону...
— Пусть перезвонят через полчаса! — отмахнулся Сева.
— Срочно.
— Кто?
— Мужской голос.
— Ну, ты объяснила...
— Объяснила, объяснила. Он говорит «очень срочно».
Сева беззвучно выругался, рыкнул в мегафон: «Перекур — пять минут», миновал сутолоку съемочной площадки. В подвальном складе соседней со съемочной площадкой какой-то вещевой базы на полке, уставленной рулонами туалетной бумаги, его ждала трубка.
— Слушаю! — с тревогой прокричал он.
— Давай мириться! Мне одиноко! — донесся голос Губана.
— Да нужен ты мне! — перекрывая галдеж выпивающих рядом грузчиков-подсобников, выкрикнул Сева, — я из-за тебя жилья лишился!
— Я нашел для тебя хату! Дешевую. Давай мириться! Мне одиноко! — рыдал Губан, вытирая слезу с синяка под глазом. А за его спиной по озерку сновали лодки.
— Поговорим в «Национале», — закруглял разговор Сева.
— Я туда не хожу.
— Травишь? — Сева не сдержал любопытства.
— Не пускают. Подрался. Дал одному стукачу по роже. А он головой разбил настольную лампу. — Губан шмыгнул носом. — Давай вечером в Парке культуры. В «Поплавке».
— Где? С чего это вдруг?
— В «Поплавке». Я о них статью напечатал. Директор дал слово с утра до вечера день поить и кормить бесплатно.
— Проверим! — Сева бросил трубку.