Япония, 46   ::   Симонов Константин

- А какие разговоры были в последний месяц?

- Центром всего служила будущая битва за Японию. Летчики говорили, что вот мы идем умирать как смертники, а все равно это ничего уже не изменит. Зная, что я могу выжить, они меня уверяли, что тем, кто останется жить, будет труднее, чем тем, кто умрет.

- А не бывало ли таких случаев, что летчик, будучи один в воздухе, не таранил свою цель, а, вернувшись, говорил, что не нашел ее или погода помешала?

- Такие случаи бывали, но к концу все меньше, потому что фронт был все ближе и врать было все труднее. Начальство знало о таких вещах, но ничего не предпринимало - ведь все равно они все должны были умереть.

- А как летчики восприняли капитуляцию?

- О капитуляции нам стало известно на день раньше, чем об этом объявил император. Были такие, которые все равно после этого вылетали, чтобы броситься в море и разбиться, и это продолжалось еще дней пятнадцать.

- А вы лично как думали о войне перед самой капитуляцией? Хотели, чтобы она кончилась?

- Нет, я хотел бороться до конца.

- Но вы понимали уже безнадежность положения?

- Да, но все равно; ведь Япония до сих пор никогда не проигрывала войн. Япония может быть побеждена только тогда, когда в живых не останется ни одного японца.

- А сейчас вы тоже думаете, что правительство неправильно сделало, пойдя на капитуляцию? Вы, должно быть, сильно ненавидите победителей американцев и русских?

После долгой паузы он сказал:

- Сейчас совсем ничего не понятно. Меня просто несет течением времени.