Страница:
7 из 261
Присяжные учитывают раскаяние...
- Верно, мистер Хелм...
Голос прозвучал отстраненно, и по-прежнему был лишен всякого человекообразного выражения.
- Немного сохранилось от былой Мадлен Рустин? Жадной к работе особы двадцати двух лет от роду? Несладко глядеть, а, любезный? Свежаком из тюряги, всю катушку отмотала, денек в денек! Не признаешь, даже если попробуешь... Славный видок, а, приятель?
Беспардонная манера выражаться и ровный, преувеличенно ровный голос, которым изрыгалась тюремная сия чушь, произвели впечатление чуть ли не более ужасное, чем внешность. Благовоспитанная и тщательно образованная светская дама никогда не заговорила бы на подобный лад.
Потом я рассмотрел проблеск злого лукавства в непроницаемых, казалось бы, глазах, и понял: миссис Эллершоу попросту издевается. Дает почувствовать, во что превратилась в продолжение восьми долгих лет. Самоистязанием развлекается, голубушка.
- Но вы... - неожиданно выпалила женщина: - Вы же не станете предъявлять новых обвинений? Господи помилуй, ведь не могли же за восемь лет изобрести чего-то нового? Если опять замкнете... я... я не стану...
Она осеклась и состроила храбрую гримасу:
- Впрочем, терять нечего! Не осталось вещи, о которой следовало бы сожалеть!
- Буду весьма опечален, если вас убьют при выходе, - я. И ждал надлежащего ответа. Хотя бы отдаленного намека на любопытство или страх. Ничего подобного не отметилось.
- Нет, миссис Эллершоу, - вздохнул я.
|< Пред. 5 6 7 8 9 След. >|