Кайф   ::   Рекшан Владимир

Страсти зала - также вдребезги на режущие осколки якобы объединения в одну пятисотенную глотку, поющую прощание с юностью.

Нас Карпович бьет авантюрой и доносами - бац! - Никитка взлетает на смычке, как черт (ведьма?) на метле.

Нас карикатурят в столбцах газетные неосведомленыши - бац! - Николай ломает педаль и рвет, богу твоя мама, пластик тактового.

Нам пеняют за то, что мы есть, но мы-то есть, потому что есть вы - бац! - микрофонной стойкой с размаху по крышке рояля.

Нас боготворят кайфовальщики, потому что им это в кайф, а этого - бац! - я не могу понять теперь и, как ни пытаюсь, не оживить в себе простоты понимания ТОЙ слякотной осени накануне разрядки.

После химфака Валера Черкасов (о котором - впереди) увязался в попутчики. По пути долго и тупо доказывал:

- Понимаешь, это уже почти уровень, почти Европа!

- Да, я понимаю - мы живем в Европе. Но почему лишь почти?

- Понимаешь, еще чуть-чуть - и вы прорветесь. Вот именно! Вы прорветесь, а вместе с вами и все мы.

- Да, я понимаю - мы прорвемся.

Но не понимаю, почему мы прорвемся, если я стану музицировать порожней зеленой посудой и колотить железом о рояль не в припадке обиды, а заведомо стану музицировать бутылкой, и впервые, кажется, я подумал, что мы действительно куда-то прорываемся, а прорываться куда-то - это гораздо страшнее, чем просто так.