Кисло-сладкая журналистика   ::   Ганапольский Матвей

Я понимал, что это провальный эфир, потому что говорить о сути его работы не было смысла – ее понимали только те двадцать человек – самых известных мировых ученых, которые его и наградили. Но его награждение – это была главная новость дня, и не делать программу с ним было бы неправильно.

Он вошел в студию, сел напротив, снял очки а толстой оправе и стал ждать моих вопросов.

Я понял, что мой вопрос должен быть очень прост.

– Скажите, – спросил я его, – сын моего друга задает мне вопрос, на который я не могу ответить. Он меня этим вопросом замучил. В школе ему объясняют, что Вселенная бесконечна. Но он не понимает, что такое бесконечность. Он говорит, что все, в конце концов, заканчивает-ся. Помогите мне. Я большой, и я обязан быть умным.

Он вздрогнул и поднял на меня глаза, и в его взгляде отразилась вся гамма сложных чувств. Если коротко, то расшифровать этот взгляд можно было так: я серьезный ученый, мне не нужны ваши эфиры, я собирался сегодня смотреть на альфу Центавра, поэтому к вам я пришел без всякого желания. Я продолжаю размышлять об открытых мною частицах и их значении для Вселенной. И о чем же меня спрашивает этот кретин?

– Так что мне ему ответить? – игнорируя неласковый взгляд, спросил я. – Когда я встречусь с ним, он опять прицепится ко мне с этой темой.

– Странный вопрос, -произнес гость. – А что тут непонятного?

– Ему непонятно. – жестко произнес я. – Он маленький, глупый пока.