Легендарная Ордынка   ::   Ардов Михаил

Анатолий Найман стоит посреди столовой на Ордынке и поет:

Возле казармы

В свете фонаря

Кружатся попарно

Листья сентября.



Ах, как давно

У этих стен

Я сам стоял,

Стоял и ждал

Тебя, Лили Марлен,

Тебя, Лили Марлен.



Лупят ураганным

Боже, помоги!

Я отдам Иванам

Шлем и сапоги,



Лишь бы разрешили

Мне взамен

Под фонарем

Стоять вдвоем

С тобой, Лили Марлен,

С тобой, Лили Марлен.



Есть ли что банальней

Смерти на войне

И сентиментальней

Встречи при луне.



Есть ли что круглей

Твоих колен,

Колен твоих,

Их либе дих,

Моя Лили Марлен,

Моя Лили Марлен.

— Я давно не слышала ничего такого циничного, — произносит Ахматова.

В этот день Найман вернулся из деревни Норинской, он навещал там ссыльного Иосифа, который только что написал свой текст «Лили Марлен».

Ссылка Бродского действовала на Ахматову весьма болезненно. С той поры, как его осудили, она перестала повторять фразу, которую я прежде то и дело слышал от нее:

— Я — партии Хрущева. Он освободил мою страну от позора сталинских лагерей.

Но я запомнил и такое:

— Он (Иосиф) как будто нанял кого-то, чтобы ему делали классическую биографию.

Я помню, Анна Андреевна пыталась привлечь к хлопотам о Бродском Д. Д. Щостаковича, который в те годы был депутатом Верховного Совета. С этой целью Ахматова пригласила его на Ордынку.