Добрая фея с острыми зубками   ::   Сахарова Татьяна

— Может быть, и бред, — обиделась я, — только зачем тогда Киселева присылала вам детские фотографии? Зачем хотела с вами встретиться?

— Понятия не имею…

— То-то и оно, что не знаете и знать не хотите. А ведь все настолько очевидно! В каком роддоме вы родились?

— Не знаю.

— Но это было в нашем городе?

— Однозначно.

— Завтра поедем вместе в архив родильного дома, где работала Киселева. Посмотрим архивные записи вместе. Уверена, там найдется что-то, что развеет ваши сомнения.

— Как хотите. Только все равно это чушь собачья. — Верещагин начал раздражаться.

— Я тоже думала, что чушь, пока собственными глазами не увидела Ани Караюшкус.

Нехотя народный депутат согласился обследовать вместе со мной архив. Мы договорились пересечься завтра в одиннадцать утра, и все разъехались.

Олег Юрьевич и Валерий Григорьевич отвезли меня в коттедж и предложили оставить охрану на ночь. Но я решительно взбунтовалась. Это все уже начинает напоминать коллективную паранойю. Не могу же я жить теперь под круглосуточной охраной? Напоследок гости пожурили меня за легкомыслие, но все же уехали, оставив меня, наконец, в гордом одиночестве.

Пора закругляться с этим расследованием! Все и так ясно, как божий день. Проект моста — случайность и никакого отношения ни ко мне, ни к убийству медсестры не имеет. Оксана Киселева действительно подменила младенцев — меня и Верещагина, — желая для своих малышей сытой и счастливой жизни. Мой папа и Караюшкус в свое время раскрыли обман и вывели аферистку на чистую воду. Та пообещала хранить тайну, но, находясь при смерти, решилась нарушить слово.