Ленинград действует. Книга 2   ::   Лукницкий Павел Николаевич

Мы ехали по ближней к нему, большой дороге. А Ибрагимов то и дело оборачивался к нам, он сидел с шофером – и мелкие черты, маленькие глаза его живого, умного лица, некрасивого, но честного и смелого, говорили о татарском происхождении этого, не знающего никаких языков, кроме русского, человека.

Шофер Алексашин гнал машину порой таким бешеным ходом, что через несколько минут мы влетели в развалины огромного села Путилово – несчастного Путилова, на которое осенью совершили налет сразу семьдесят фашистских бомбардировщиков. Они бомбили его и жгли в тот день, когда в нем был К. Е. Ворошилов, но Ворошилов не пострадал, потому что находился не в самом селе, а в лесочке неподалеку. Немногие дома уцелели в Путилове. Улицы с каменными панелями, то голые, то обрамленные высокими березами, теперь сопровождаются слева и справа уже не домами, а только бесформенными грудами кирпича – обгорелыми квадратами фундаментов, почернелыми, как гнилые корешки зубов, бессмысленно торчащими печными трубами да кое-где – каменными ступенями лестниц, по которым можно подняться только на воздух.

Мы остановились на перекрестке двух улиц, против парка, в глубине которого было единственное более или менее сохранившееся крупное здание (в прошлом, вероятно, помещичий дом). На самом перекрестке три угла были грудами мусора и кирпича, а на четвертом высилось трехэтажное, разъятое сверху донизу бомбой кирпичное здание. Мы вышли из машины, л решил сделать несколько фотографий.