Ленинград действует. Книга 2   ::   Лукницкий Павел Николаевич

Вот бережно подобранный у разбитого пулемета Ажигалиев – со смуглым, открытым, мертвенно побелевшим лицом, красивый храбрец, которого Барышев увидел, когда товарищи после отражения контратаки пронесли его, с закоченевшей на устахулыбкой, мимо танка, чтобы, прикрываясь машиной от пуль, закопать вместе с другими, такими же как он, в торфяную землю на дне воронки. Вот Черепанов, политрук первой роты, убитый в лоб пулей в атаке три дня назад… Вот… Э, сколько их – десятков, да теперь уже и сотен – убитых за эти дни на глазах Барышева хороших советских людей, неведомых ему даже по фамилиям. Трех связных за эти дни вражеские пули свалили только с брони его танка. А ведь, спасибо им, может быть, лишь благодаря им танк цел и весь экипаж, и он сам, Барышев, живы. И никто уже теперь не назовет ему, Барышеву, фамилий этих отдавших за него жизнь бойцов!..

Все-таки, может, и зря он не взял в свой экипаж Валю? Может, будь она в танке, спасла бы жизнь хоть десятку раненых – тех, что истекли кровью или замерзли вот тут, неподалеку от танка, потому что товарищи не смогли, не сумели оказать им помощь правильно, а главное – вовремя… Эх, Валя, смешная девчонка, она, кажется, чуточку к нему, Барышеву, неравнодушна?

Улыбнувшись было, Барышев мгновенно нахмурился: нет, негоже, не место здесь думать сейчас о таких вещах… А вот о жене своей – дело другое – стоит подумать… Как она там, в своем Городце, в тихом райцентре? Как семья в родной деревеньке?..